Георгий Адамович - «…Не скрывайте от меня Вашего настоящего мнения» - Переписка Г.В. Адамовича с М.А. Алдановым (1944–1957)

О Вере Николаевне и обо мне она пишет тоже довольно неопределенно, — дело, мол, в принципе решенное, — но договора мы пока не имеем. Между тем и «Петлистые уши», и моя «Повесть о смерти» сданы им были полностью еще летом. Тем не менее, я почти уверен, что они книги издадут.

Разумеется, Вы можете сослаться на вышеприведенные слова Александровой в письме к ней. Но лучше с той же ссылкой пришлите ей и продолжение. Помимо всего прочего и само собой разумеющегося, ведь это немалые деньги. Если Вы долго будете ждать, то они могут, боюсь, предложить Вашу тему другим. Тем более что Александрова понимает, что я ее слова Вам немедленно сообщу, — «а он не откликнулся». Всего легче, — напишите ей тотчас, что к такому-то сроку сдадите им столько-то страниц, а все — тогда-то.

Анна Григорьевна [302] Зайцева Анна Григорьевна (1871–1959) — теща Алданова. чувствует себя лучше, вчера Т<���атьяна> М<���арковна> водила ее опять к окулисту, и он очень обнадеживает.

Вы мне писали, что редактором «Возрождения» будет Померанцев. Совершенно ли это достоверно? Я как раз на днях получил письмо от Бор. Зайцева, и он мне сообщает к слову, что в «Возрождении» длительный кризис и что Гукасов его, Зайцева, вызывал к себе, — не то для совещания, не то для предложения ему редакторского поста (для чего именно, из письма Б<���ориса> К<���онстантинови>ча не ясно).

Маклаков и Кускова уже получили «Ульмскую ночь». Надеюсь, получили и Вы? Вы ведь говорили, что Кантор все Вам пересылает, — все приходящее по Вашему парижскому адресу.

Совершенно с Вами согласен о Бердяеве.

При нынешнем нашем положении в Ницце я едва ли скоро смогу приехать в Париж. Между тем с вечером памяти Ивана Алексеевича в Пен-Клубе как будто Рогнедов спешит. Помните Ваше обещание приехать и прочесть о нем доклад для французов.

Мне тоже очень жаль В<���еру> Н<���иколаевну> <���Бунину>, — ее материальное положение также отнюдь не улучшается [303] В 1954 г. В.Н. Бунина с помощью парижского литературного агента Дженнифер Брэдли смогла получить от американского правительства авторские отчисления за изданные в США переводы книг Бунина. Деньги были «заморожены» с конца 1940 г., поскольку Бунины проживали на оккупированной территории (гонорары за послевоенные американские издания Бунин получал исправно, а о деньгах, накопившихся за время войны, видимо, даже не подозревал). Первую часть денег (380 долларов) В.Н. Бунина получила в июне, а вторую (488 долларов) в середине ноября 1954 г. См. дневниковые записи В.Н. Буниной за 5 февраля, 13 июня и 19 сентября 1954 г. (Leeds Russian Archive. University of Leeds (далее — Leeds). MS.1067/501 и 431), а также письмо Дж. Брэдли от 5 ноября 1954 г. с приложением чека и извещения от государственной казны США (Leeds. MS. 1067/1493-1495). . И это через три месяца после кончины Ивана Алексеевича! Что же будет потом?! Пишу письмо за письмом, и толку мало.

Оба шлем самый сердечный привет и самые лучшие наши пожелания. У Т<���атьяны> М<���арковны> нормальное давление крови держится.

104, Ladybarn Road Manchester 14 3/II-54

Дорогой Марк Александрович

Спасибо за письмо, за цитату из письма Александровой — и еще за то, что сообщаете о здоровье Татьяны Марковны и Анны Григорьевны. Я рад не только хорошим вестям, но и тому, что Вы, значит, верите, что справлялся я об этом не потому, что «так принято».

Александровой я отвечаю сегодня же [304] Адамович действительно написал В.А. Александровой в тот же день, изложив все свои соображения, которые привел и в письме М.А. Алданову, см.: «Простите, что пишу Вам по делу…»: Письма Г.В. Адамовича редакторам Издательства имени Чехова (1952–1955) // «Если чудо вообще возможно за границей…»: Эпоха 1950-х гг. в переписке русских ли-тераторов-эмигрантов / Сост., предисл. и примеч. О.А. Коростелева. М., 2008. С. 208–209. , но отвечаю не совсем то и не совсем так, как Вы советуете. Я ей пишу, что произошло недоразумение (разумеется, в самом что ни на есть вежливом и сговорчивом тоне). Больше года тому назад Терентьева, ее заместительница, сообщила мне, что они обе чуть ли не «в восторге» от тех двух глав, которые я по ее требованию спешно послал, и постарается выслать контракт, как только это будет возможно.

Из этого я вправе был заключить, что для решения: да или нет? — присланных глав достаточно, и работу прекратил. Все время я ждал, что письмо и обещание Терентьевой получит продолжение. Но их молчание длилось больше года — а теперь, оказывается, они «ждут продолжения рукописи»! В ближайшие 2–3 месяца я занят: мне надо написать к апрелю маленькую книжку о советск<���ой> литературе для «Amis de la liberte» [305] «Друзья свободы» (фр.). и, кроме того, надо кончить большую книжку, которую я забросил и оставил на половине [306] Ни ту ни другую из упомянутых здесь книг Адамович так никогда и не написал. . Я пишу Александровой откровенно, что был бы ей очень благодарен, если бы она обещание Терентьевой оставила в силе — и при решении брать книгу или не брать считала бы, что с этой стороны все в порядке, т. е. что присланных двух глав достаточно. В таком случае я всю рукопись ей доставил бы к концу сентября. Ну, а если нельзя — то нельзя, и пусть делает как знает. Никаких дополнительных глав «на пробу» я сейчас, да и вообще до конца весны, в лучшем случае, послать ей не могу. Помимо того — но об этом я пишу Вам, а не ей — до осени все может опять измениться, и моя «проба» пропадет напрасно. С договором — дело верное.