Роберт Л. Андерсон - Страна снов

Коннор отпустил ее руки и отошел к окну. Когда он заговорил, в его голосе послышалась горечь:

– Ты права, Таракан просто так не отвяжется.

– Какой Таракан?

– Дядя мой. – Коннор сунул руки в карманы. – Старое футбольное прозвище.

По спине Деа пробежал холодок. В летнем Чикаго из сна Коннора она видела в окне обнаженной его мать, которую насильно обнимал огромный таракан. Это не могло быть совпадением.

– У тебя с дядей… хорошие отношения? – осторожно спросила она.

Коннор обернулся и уставился на нее:

– Деа, я на твоей стороне!

– Знаю, – поспешно сказала Деа. – Я не об этом.

Коннор присел на диван и потер глаза, будто их щипало.

– Не знаю. Когда-то вроде были, в детстве. До того, как… Дядя наведывался гораздо чаще, когда мама была жива. Он тогда жил всего в нескольких кварталах. И Уилл тоже. В детстве мы были лучшими приятелями, а теперь он нос воротит.

Деа поежилась от странного неприятного холодка. В Нэшвилле, штат Теннесси, где им с Мириам тоже довелось пожить, о таком говорят: «Будто кто-то прошелся по твоей могиле». Теперь она вполне поняла эту метафору.

– То есть Бригс – Таракан – раньше жил в Чикаго?

Коннор кивнул.

– Он здорово помог, когда маму и Джейка… В общем, когда их убили. Он служил в полиции Чикаго и тряс всех, кто вел расследование. Кричал, что я этого не делал… Впрочем, это мало помогло.

Что-то забрезжило на краю сознания, какая-то ассоциация. Это все равно что пытаться ухватить скользкую рыбу в темной воде: всякий раз, как Деа начинала улавливать связь, мысль исчезала. Таракан, окно, мать Коннора. Безлицые чудовища и проникновение со взломом, при том что ничего не пропало. Странное выражение лица Кейт Патински, как будто ее догадка была слишком чудовищна, чтобы ее озвучить. Мать Коннора знала своего убийцу.

– Он неплохой человек, – сказал Коннор, словно угадав следующий вопрос. – Просто…

– Что?

– Не знаю. – На секунду Коннор помрачнел – видимо, из глубин океана подсознания всплыли воспоминания и сны, которые он научился игнорировать. – Захочет чего-то – зубами вцепится, пока своего не добьется. Он зацикленный, понимаешь? Сейчас он зациклился на том, чтобы поймать твою маму. Думает, что выйдет на нее через тебя.

– Ошибается, – хмыкнула Деа.

– Я же сказал, я на твоей стороне! – резко произнес Коннор и тут же отвел глаза, выдохнув. – Извини. Я много дней не спал. Все время вижу… ту сцену. Мать и братишку. Мне говорили, со временем станет легче… – его голос дрогнул, – кошмары прекратятся, но с каждым годом все только хуже. – Он потряс головой. – Кейт… думает, я знаю, кто это сделал. Но я не знаю! А спустя столько времени я уже не уверен, что хочу это знать.

– Правда тяжела, – проговорила Деа, машинально повторив слова Патински. – Но ложь еще хуже.

– Ты так считаешь? – На лице Коннора отразилась такая тоска, что Деа подошла, присела рядом и обняла его за спину.

– Да, – ответила она, – я считаю, что да. – Она подумала о том, что узнала о своих родителях, о себе, о городе с его мусорщиками, рабами и гигантскими чудищами, приспособленными для службы. Это было ужасно – но лучше, чем незнание. Теперь она многое смогла понять. – Если приходится с чем-то сталкиваться, лучше четко знать, во что влезаешь. Даже если все равно придется драться, ты уже сможешь сделать это с открытыми глазами.

Произнеся эти слова, Деа поняла, что имела в виду Мириам, сказав, что монстрам надо дать лица. И о чем безмолвно просила ее Кейт. Речь шла не о книге Патински и даже не о Деа, а о Конноре. Ему необходимо узнать правду, чтобы освободиться.

И в силах Деа помочь ему – даже больше, чем думает Кейт. Ее особенность – не только бремя, но и дар.

– Кажется… – во рту внезапно пересохло, – кажется, я знаю, как прекратить твои кошмары.

– То есть? – насторожился Коннор.

– Тебе придется снова впустить меня, – объяснила Деа, прерывисто вздохнув. Кто его знает, по-прежнему ли возможно то, что она предлагает. И все же надо попробовать… Тут ее осенило: если она способна входить в сон, похожий на воспоминание, почему бы не войти в воспоминание, как в сон? – В твою память.

– Нет, – Коннор испуганно встал и попятился. – Забудь об этом!

– Это единственный способ, – тихо сказала Деа. Ей пришло в голову, что в этом и заключается настоящее предназначение ее умения ходить в сны: помочь юноше, которого она любит. – Разве ты не хочешь правды?

Коннор долго смотрел на нее.

– Кто ты? – прошептал он наконец.