Вячеслав Александров - Пение мёртвых птиц

Путешествуя по стране, Дима с отцом частенько охотились вместе. Иногда, не в том смысле, а в самом обыкновенном: убивали диких животных и птиц для пропитания и торговли. Разумеется, только там, где это не запрещалось законом. Но такие вылазки на зверьё Макаровы охотой называть не привыкли. Охота для них – нечто иное: стиль жизни, образ мысли. Призвание.

В последний, рассоривший их раз, они занимались той самой, настоящей охотой. Не в лесу – в городе. На самую опасную тварь, какую они только встречали. Хаштáру.

Дорога круто свернула, Дима сильно сбавил ход. Показались первые дома. Вдруг – бряк!!! – в окно автомобиля врезалось что-то чёрное и мягкое и тут же скрылось.

Теряя перья, незадачливая ворона улетела прочь к деревьям.

Удивлённый Макаров поглядел ей вслед. На какой-то миг ему показалось будто кто-то, может быть эта самая ворона, издал протяжный шёпот: « Бо-огаты-ырь ». Словно шелест листвы. Или просто деревья шумят?

Дима не любит, когда ему что-нибудь кажется.

Люди говорят: «Когда кажется, креститься надо». Однажды Диме «показалось», и он перекрестился – не помогло. С тех пор, если ему что-то начинает казаться, он вынимает нож.

Но сегодня и вправду вокруг как будто спокойно.

«Нужно меньше запариваться насчёт этого хаштару», – посоветовал себе охотник и продолжил крутить баранку. Только внутри всё равно сделалось нехорошо, и даже на миг давление слегка приподнялось.

Подобное случалось всякий раз при упоминании хаштару. Стоило Диме вспомнить омерзительную, лишённую кожи морду с зубами забором, выставленными на обозрение безо всяких губ, и провалом на месте носа… Стоило вспомнить взгляд глубоких, будто колодец глаз, как в ушах тут же поднимался гул, а дыхание схватывало.

Ну вот опять!

Дима крепче сжал руль до боли в пальцах.

Картинки всплывших воспоминаний, казались такими далёкими, что их можно было спутать с прошлой жизнью. Петербург. Дима с отцом остановились в дешёвом хостеле на маленькой улочке под названием Свирская. Отец был недоволен отсутствием поблизости охраняемых стоянок, но хостела дешевле они не нашли.

Макаровы не собирались задерживаться в городе надолго. Два убийства, привлекшие их внимание, легко могли совершить люди , но это ещё нужно было проверить. Нападения произошли на Сенной площади и на пересечении Думской и Ломоносова с дистанцией в одну неделю. Само по себе не удивительно: город большой, а у Думской и вовсе дурная слава – в народе её называют «барным гетто». По ночам вокруг скопища ночных клубов и баров не редко дерутся и даже стреляют. Но на этот раз, по слухам, жертву не просто избили, прирезали или подстрелили, а весьма жутко искромсали. Социальные сети быстро разбухли от теорий, будто обе смерти на совести Питерской мафии, которая так казнит своих врагов: отдаёт их на растерзание бешенным собакам, а затем выставляет тела на показ в людных местах. Впрочем, теории эти ничем не подтверждались, особенно если учесть, что обе жертвы были непримечательными: обычный офисный работник и библиотекарша, которых ничто не связывало, кроме характера увечий.

Посёрфиф Интернет, Дима быстро вычислил, что слух о мафиозных разборках пустил местный новостной сайт, обильно промышляющий желтухой, а народ уж как-то сам подхватил.

К сожалению, осмотреть тела несчастных самостоятельно Макаровы не могли: те находились в судебно-медицинском морге; фотографий в сети тоже не засветилось, так что пришлось ориентироваться на слухи. Если раны жертв и вправду были такими страшными, что ответственность за них приписывалась стае голодных мафиозных псов, значит нападавшим действительно мог оказаться…

Хаштару.

Отец давно охотился за этим выродком и, казалось, наконец-то взял след. И Сенная и Думская – места достаточно людные, а посему вполне могли привлечь внимание хаштару, если б только не были так хорошо освещены – со светом хаштару никак не дружил.

Макаровы разделились. Дима остался на Свирской, а отец думал отыскать зацепки прямо на местах убийств. Он собирался по очереди подъехать к обоим местам на автомобиле, чтобы пешком исходить округу и внимательно всё осмотреть.

– Какой смысл таскать оружие на себе? – спросил Дима, извлекая из потайного дна багажника «Тундру» – двуствольный карабин, одну из лучших пушек в их арсенале – и передавая её отцу. – Ты и так всегда на колёсах: всё под боком.

Макаров старший нахмурил густые брови, укладывая ружьё в небольшую спортивную сумку.