Ольга Бриз-Трошина - Тайна горы Тарнук

А единственной причиной, по которой молодой преподаватель сторонилась всего связанного с совушкинским клондайком – это то, что таинственным золотом заболели её отец, и дядя. И это из-за него распались обе семьи: сначала деда, потом – отца.

– Елен Петровна! – выглянула из-за плывущей разноцветной вереницы Татьяна, – уже скоро озеро? Миша! – окрикнула она Котова, который норовил попробовать и сорвать всё, что росло вдоль тропы, – волчью ягоду есть нельзя, встань в строй!

– Я волком стану, да, Татьяна Николаевна? – уточнил Миша с человеком-пауком и на кепке.

– Будешь так себя вести, волком стану я! – грозно отозвалась вожатая.

В строй он всё же встал, дети оживлённо загудели, а двадцать три пары озорных глаз уставились на вожатую. Строй двигался неровно, выпячиваясь то в одну, то в другую сторону – пришкольный лагерь выбрался в давно обещанный поход. Все ждали костра, устали и хотели есть.

Лес всё больше сгущался, тропка петляла. В глазах Елены Петровны она двоилась и даже троилась. Вот, кажется, и дуб пошевелился навстречу гостям, ветки наклонил.

– Таия ия сяу ту 12 12 Совоокие? (третья сила) ? – шёпотом спросил Терёма брата, услышав слабый гул.

Расправившись с древоведением и птиценаблюдением, – по мыслеведению, к счастью, ничего не задавали, Тормоша заскучал. Поэтому живо откликнулся, в мгновение ока оказавшись рядом с младшим. Шум усилился: многоногое животное ступало по тропе, распеваясь на разные голоса, а вскоре возникли и сами гости. Во главе – взрослая совоокая с рюкзаком, в кепке, за ней – маленькие шанулы. Понимать речь лешим было трудновато. Они затаились, а нестройный хор выводил: «Вместе весе-ло-о шагать по простооо-рам!». Невидимой стеной тропа защищала жилище леших: они видели шанулов, а те их – нет.

Подмигнув брату, Тормоша полез из окна. «Совсем без шерсти!» – подумал он, карабкаясь следом, и во все глаза таращась на шанулов. Тормоша обожал брата за изобретательность, хотя именно из-за неё, зачастую, влетало обоим.

Начальник лагеря, учительница русского и литературы, она же директор школы номер 9 Южных Совушков, вздохнула, сняла кепку, плюнув на комаров – не смотря на жару, их становилось всё больше, и уселась на большой, поросший мхом, плюшевый камень. Сосны и ели где-то, высоко-высоко, сходились макушками. «Сумрачно-уютно», – с удовольствием подобрала она нужный эпитет.

– Елен Петровна! – крикнул Фёдор, – дальше не пойдём?

– Карр! Карр! – где-то высоко в ветвях крикнул невидимый ворон.

– Привал, – подтвердила начальник лагеря, признавшись себе, что место не слишком подходящее.

Как по команде, строй развалился, дети поснимали куртки, толстовки, расселись, весело болтая; кто-то уплетал мамин бутерброд. Беззаботно свистели маленькие птички: постукивал дятел, выводила незатейливую мелодию малиновка, журчала речка. Следя за порядком, Татьяна с удовольствием различала: вот – соловей, а там – певчий дрозд. После еды Фёдор организовал соревнования, но кусты цеплялись, слышалось ежеминутное «ой!» и «ай!».

Улучив минутку, Татьяна Николаевна присела под дерево сделать несколько набросков – блокнот и карандаш по привычке таскала с собой. Смахнув невидимое и щекотное с головы, она штриховала ствол старого дерева. Если учесть, что давно не упражнялась, получилось прилично. Что-то опять вползло на лоб, и Татьяна, вкочив и замахав руками, стряхнула сначала одного, потом второго и третьего муравья. Чёрные блестящие тельца, со всех концов поляны, маленькими ручейками стекались к тому месту, где она только что сидела. Татьяна быстро обошла дерево: мощный поток насекомых карабкался, успевая кусать и бросаться друг на друга. Достигшие самого верха беспомощно трепетали в воздухе лапками и туловищем, и друг за другом срывались вниз. Стало жутковато, – ничего подобного Татьяне никогда не приходилось видеть, – запахло жжённой резиной, и чем-то ещё. Так пахла трухлявая ржавая каска с рогами в папином гараже. Отец никак не мог её выкинуть, с этой штуковины – головного убора викингов, и началось его увлечение – поиск предметов старины и, попутно, золота. Эта штука, кстати, до сих пор, наверное, на прежнем месте – уходя, отец не забрал ничего. «Счастлив ли он? Нашёл то, что искал? – размышляла женщина, спеша отойти как можно быстрее от злополучного места. Доходили слухи, – в Совушках знают друг о друге всё или почти всё, – и о его экспедициях: отец, личность харизматичная, сколотил целый отряд таких же, как он, искателей приключений. А про его новую супругу, Вию Фёдоровну, мало что было известно, кроме того, что она – коллега Татьяны, преподаватель в детской музыкальной школе.