Евгения Хамуляк - Минута Кары

Завидев это, Кара еще больше удостоверилась, что вокруг творится нечто зловещее…

– Ужасно!!! – закричала она вновь, и две автомашины, слетевшие с ледяной дороги, будто притянутые магнитом, тут же врезались друг в друга прямо перед взором обезумевшей хорошистки…

– А-а-а… – продолжала мучительно выть несчастная, хватаясь за голову… и опять, словно по злому року, электрический столб, стоявший неподалеку, неожиданно ожив, вырвался из земли с электрическими корнями, сверкающими бегущими зарницами тока, и со всего размаху, словно играя в пинг-понг, разбил две скомканные железяки, еще недавно бывшие автомобилями, в разные стороны… Водители, чудом выбравшиеся из своих машин за мгновение до трагедии, не обращая внимания на травмы и порезы, разбежались кто куда с дикими воплями… Похоже, и им впервые привиделись такие безобразия, которые можно увидеть лишь в фильмах ужаса…

– Что происходит?! – взмолилась Кара, поднимая заплаканное лицо к небу, затянутому черными, закручивающимися в тугие смерчи тучами, из которых уже сверкали белые вспышки молний, готовые разразиться испепеляющим водопадом.

Но ответа не последовало, и Кара заплакала еще безудержнее, теперь боясь пошевелиться или тронуться с места, ведь вокруг разворачивался настоящий ад: взрывались газовые и водопроводные трубы, вырванные подоспевшими из преисподней смерчами, улюлюкающими бренчанием подобранных по замерзшей по дороге предметов; взмывали вверх крыши остановок и мусорные баки; электрические столбы, объединившись в команды, продолжали играть в футбол всем этим барахлом; с одной стороны шел ливень, с другой – мела сухая метель, замораживая брызги в колючие сосульки, падающие со свистом на землю у ног невредимой девушки, панически закрывшей лицо руками, из-под которых стал пробиваться яркий свет, будто внутри нее зажглась яркая лампа.

А Кара все повторяла и повторяла свою мантру, от которой этот кошмар лишь разрастался, охватывая все большее пространство города… Но она этого не замечала, светясь все ярче…

ГЛАВА 3. ШУХЕР И ГЕНА

Когда только этот кошмар начался, то есть Шухера замела метель и за минуту стояния у окошка чебуречной он чуть не получил обморожение ушей и выдающегося вперед внушительного конопатого носа, парень сразу же сообразил, что где-то прорвалось зеркало.

Все-таки не дурак шеф, что приказал патрулировать самый неблагоприятный район, о котором гуляли нелицеприятные анекдотики, что если бы сюда прилетел дракон, пожирающий благородных девиц, то умер бы с голоду. А зеркала, как известно, потомки благородных кровей… царских, говорят… Хотя парень и не понимал, при чем здесь Иван Грозный, скажем, или Николай II, которого прозвали «кровавый», – вспомнил Шухер свои изыскания из учебника 9 класса, который как-то случайно попался ему в руки.

Неожиданно Шухер застыл, только что обнаружив несостыковочку между командой шефа и анекдотом про драконов.

– Если нормальных девок тут нет, то какого щавеля мы тут рыскаем? – недоуменно спросил Шухер своего компаньона Гену, быстро нырнув в черный пассат с замороженными и покрытыми коркой льда чебуреками и горящими от холода ушами и носом.

– А это ты видал? – протянул Гена, указывая на столб замороженной воды, метель, взрывы газа и танцующие смерчи в трехстах метрах от них, метров через триста, а посреди тонкую фигурку в розовой пижаме, кричащую от ужаса.

– А я еще думал, откуда метель… – пролепетал Шухер, роняя льдышки пирожков и хватаясь за странную штуковину, похожую на измеритель скорости у гаишников, которая лежала неподалеку. Направив ее в сторону безобразия, он нажал на кнопку и тут же вскрикнул, завидев, как все пять измерений на приборе запылали красным, что впервые происходило на памяти Шухера.

– Звони шефу, – буркнул Гена.

– Так он же нас расплавит к чертям… – обомлел парень.

– По спецлинии звони! Ситуация аховая, идиот!

Шухер знал про спецсвязь, но за все двадцать девять лет своей жизни никогда не пользовался ею, так как между его персоной и персоной шефа стояли еще пятеро серьезных братков, и, если не вести корректную субординацию и не понимать разницы, можно было лишиться не только теплого местечка в патруле, вседозволяющей корочки, открывающей любые двери по всей черноморской провинции, но и головы.

Шухер быстро достал из багажника огромный спутниковый телефон, который пылился там неизвестно сколько лет, и нажал на одну-единственную кнопку, соединяющую, видимо, с единственной кнопкой такого же аппарата /«Хотя, может быть, сделанного из чистого золота» – подумалось парню, верящему сплетням об умопомрачительном богатстве патрона, который ел и спал на золоте/, находящегося у шефа.