Сьюзен Рэй МакКлайн - Рухнувший Рай

Карен стукнула по столу кулаком, отчего Райан подпрыгнул с куском мяса в зубах.

– Прекрати жрать, когда я злюсь!

–А то что? – блондин выгнул бровь.

– Хочешь узнать, где на этот раз окажется куриная косточка? —Дождавшись испуганного отрицательного жеста от Райана, подруга продолжила, к удивлению, нежно обхватив мою руку. – Скай, может быть, ты скажешь причину? Как-то не особо горю желанием смотреть на твою кислую мину весь вечер.

Я понимала ее. Прекрасно понимала. С одной стороны, мне не хотелось идти сюда, чтобы портить настроение друзьям – но куда там! – я все-таки приперлась, когда совесть и многочисленные телефонные звонки вынудили меня выйти за порог дома.

– Это не относится ни к вам, ни к вашему подарку.

– Тогда к чему? – раздался слегка грубый голос Брэндона. – Все дело в этом козле Габриеле? Он обидел тебя?

Прежде, чем мне бы удалось остановить гневный поток своих слов, вызванный тупой болью внутри – где-то в зоне сердца, он сорвался раньше, и, того не понимая, я подорвалась.

– Не смей о нем так говорить! Слышишь?! Не смей! Ты не понимаешь, какой он был! И ты не знал его так, как знала я!

Все застыли, пораженные моей вспыльчивостью.

Карен округлила глаза.

– Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? – осторожно спросила она, страшась ответа.

Ребята не знали о событиях, произошедших той ночью. Они не были в курсе, где я была, что сделала и чему не дала произойти. В основном здесь надо говорить не о моем «подвиге», а о том, что сделали Мюррен и Габриель…

Но… я не могла ни говорить, ни думать об этом.

Слишком больно.

Я схватила рюкзак. Слезы застилали глаза. Картинка перед взором расплывалась, и лица друзей приобретали размытые черты. Пусть я и не видела, что на них было написано, зато предполагала, какие эмоции они выражали.

Я дала задний ход. Стул врезался в копчик – противный скрип пронесся по заведению. Кто-то резко поднялся из-за стола – я не знала точно, кто это был, но фигура, кажется, мужская.

Брэндон.

– Скай?

– Н… не важно. – Я отпрыгнула от него, словно от огня, когда он попытался поймать мою руку – не дождется. Я не останусь в этой коморке допроса. – П-просто оставьте меня в покое. Пожалуйста.

Я юркнула к двери. Раздался скрипящий шум стульев, сопровождающийся с какофонией голосов, где неоднократно слышалось мое имя. Это было для меня словно знаком, что пора бы перейти к бегу – что я и сделала. Конечно, выглядело довольно дико и глупо, но что поделать? – нужно было немедленно уносить отсюда ноги, пока меня не принялись допрашивать обо всем.

До того, как покинуть паб, я поймала обреченный вздох и очередное предположение Карен:

– Думаю, это все из-за мяса.

***

Я была рада, что папа сейчас на работе, и ему не взбредет в голову вновь расспрашивать, понравился ли навороченный телефон, который он мне подарил вчера, точнее – всучил, вопреки моим бесконечным отказам. Что я и хотела сделать в данный момент, лежа на кровать лицом в подушку, так это долбануть новенький гаджет о стену, чтобы он прекратил разрываться от звонков друзей – зная их характер, я на всякий случай заперла все двери и окна. Визит ребят сюда только ухудшит мое состояние, и я окончательно слечу с катушек.

Закрыв слезящиеся глаза, я обхватила себя руками. Мысли о том, что случилось вчера, не давали покоя.

Силы… они проснулись вчера. В полночь. Их влияние было слишком опасно для меня. Нефилимские оболочки не способны выдерживать огромный процент сверхъестественных способностей, а у меня их тогда был явно переизбыток: я практически сгорала. Температура моего тела достигла невероятного пика. До этого я просто испытывала невыносимый жар, жжение в правой руке и головокружение, после чего все переросло в нечто гораздо похуже. Согласно пророчеству, силы пробудились вовремя, и они сделали то, что должны были: загнали всех демонов в Ад и, если верить писанине Бога, бросившего нас в самую дерьмовую минуту, теперь любые способы попасть в Нижний Мирок или выбраться из него – неэффективны. Не знаю, правда ли все это – не проверяла лично, но очень хочется надеяться, что это так.

В пророчестве говорилось о моей печальной судьбе. Я, если вспомнить, что со мной происходило, должна была погибнуть, как ни прискорбно. Я должна была отдать свою жизнь за светлое будущее людей. Габриель – мой хранитель – не дал этому случиться. Но почему он посчитал, что моя жизнь дороже его? Почему он пожертвовал собой ради меня?