Анна Ясельман - Бар

– Шута, что ли?

– Какого шута?

– Валериан Шутер, он же – Валька Шут. Шляпа, пальто, трость, собачка. Похож?

– Да… возможно.

– И Шут рассказал вам про Бар?

– Ну, “рассказал” – это, пожалуй, слишком, мы, в общем, о погоде говорили.

– О погоде? Ну-ну… Алекс, мы на месте. Помните, что я говорил вам о хорошем Вознице? Это важно, Алекс.

Герман припарковался мастерски – пассажирская дверца оказалась ровно между двумя лужами, так что последствия дождя никак меня не коснулись. Зато мелодичный в общем-то звон дверного колокольчика подействовал не хуже ледяной струи, заползающей за воротник – одного его звука хватило, чтобы вспомнить то, насколько сложно мне было войти в зал в первый раз. Герман, кажется, заметил моё замешательство и, видимо, желая успокоить, положил руку мне на плечо.

– Пойдёмте, Алекс. Не беспокойтесь, со мной этот шаг не покажется вам настолько мучительным. Возможно, позже вы оцените портал – это штука полезная.

Герман увлёк меня за собой, не убирая руки с плеча. В этот раз обошлось без спецэффектов – ни воспоминаний, ни тумана, ни песка, даже дыхание не сбилось. Правда, на миллионную долю секунды мне показалось, что рядом кто-то тявкнул, но никаких собак в Баре, конечно, не было. Как и бармена, как и посетителей. Если в первый раз у меня было ощущение, что я вываливаюсь в море звуков, то сейчас было неловко даже дышать, чтобы ни малейшим движением не потревожить сконцентрированную в зале тишину. Впрочем, зал не был пуст – у стойки, элегантно опираясь на подставку для ног, полусидела женщина.

Вы когда-нибудь были в баре до открытия, днём? Стулья подняты, бокалы сверкают, а всё помещение наполнено солнечным светом, непривычным и странным, ведь бары – это то место, где глаза вынуждено привыкают к полутьме, которая сближает не хуже подаваемого алкоголя. В Баре весь свет, казалось, был сосредоточен вокруг дамы у стойки. Одета она была так же, как вчера, когда сидела во главе длинного стола, – в узкие тёмные брюки и блузу сложного серо-зелёного цвета, голову её охватывал обруч, под который были заправлены волосы – причёска в стиле сороковых годов ХХ века, – но самым поразительным был оттенок этих волос. Серебристо-золотистый – сочетание, которого невозможно добиться никакими парикмахерскими ухищрениями, так седеют яркие натуральные блондинки, и только те, за чьими волосами всю жизнь ухаживали как за самым драгоценным сокровищем. Перед дамой стояла запотевшая рюмка, доверху наполненная прозрачной жидкостью.

– Принимай заказ, Хозяйка!

– Спасибо, Герман. Если у тебя ещё есть дела, я не буду тебя задерживать.

Фамильярность Германа выглядела тем более наивной, что он моментально выполнил этот безупречно вежливый приказ удалиться.

– Присаживайтесь, Алекс. Я – Гера. Не смущайтесь и не думайте о мифологии. Нет, мы – не сонм Олимпийских богов. Строго говоря, Афина – единственная гречанка среди нас. То, как меня здесь называют, – это, разумеется, сокращение, а ваше имя я знаю, как и все в Баре, потому что ваше появление нас в некотором роде… испугало. Да, пожалуй, так будет вернее всего. Герман уже рассказывал вам, что значит быть хорошим Возницей? Что ж… в ближайшем будущем вы услышите много удивительных историй. В том числе мою. Итак…

– Гера, простите, мне придётся вас перебить.

Левая бровь дамы взлетает почти к самому обручу. Она явно не привыкла, что её так бесцеремонно прерывают. Ну, ничего. Со мной тоже мало привычного происходит в последнее время.

– Поверьте, я очень люблю истории, но до того, как я выслушаю вашу, мне хотелось бы хоть немного разобраться в том, что здесь творится, причём здесь я и почему, собственно, моё присутствие кого-то должно пугать.

– Софи говорила с вами вчера. Вы что, ничего не помните?

– Помню. Вот только понятнее от этого не становится.

– Так. Ладно… Бар, аспекты, равновесие мира – это понятно?

– Предположим.

– Софи рассказывала, что происходит, если в Баре не хватает кого-то из Хранителей?

– В общих чертах, на примере Афины.

– Хороший пример. Очевидно, что, когда кто-то из Хранителей покидает Бар, ему необходима замена. В этом случае Шут… Как бы это точнее выразить… Выходит на охоту, Бармен проводит нечто вроде собеседования, и, если всё проходит как надо, кандидату делают предложение. Если он его принимает, мы восстанавливаем равновесие, если нет – всё начинается заново.

– А что происходит с кандидатом в этом случае?

– Да… ничего, в общем. Один коктейль, и он возвращается к своей обычной жизни. То есть, конечно, уже не совсем обычной – в качестве извинения за потраченное время мы иногда немного корректируем то, что возможно.