Сергей Тихорадов - Призрак Ленни

Возраста Виталий был нашего, судя по такому же состоянию морды лица, как у меня и Артура – ни седины тебе лишней, ни особых морщин, или там вислых щек, как у бульдога. Он подошел к нашему низкому столику, с ходу шлепнулся на диван – я даже подпрыгнул на другом его конце, и затребовал себе напитка:

– Ну-ка, дядя Артур, плесни там. Где моя чашка?

– Он всегда такой, – сказал Артур, – Но это его не извиняет. Чашка на месте.

Осознав, что чашка сама не явится пред его светлые очи, Виталий вздохнул и наконец-то заметил меня.

– А я смотрю, что вы здесь трете, решил не мешать, – сказал он и протянул руку поздороваться, – Виталий, коллега этого чудака. А ты кто, мент? Я Виталий. Можно Виталик.

Хорошо, что мой черт более-менее управляем, а то дернул бы за язык, я и ответил бы: «мусор я тоже».

– Он гражданский, – представил меня Артур, и на том спасибо, – Но он нормальный гражданский, дядя Виталий.

В столь суровой мужской компании каждый представлял себя сам. Я напрасно надеялся, что сейчас перечислят мои титулы, заморские владения и ученые степени.

– Виктор, – сказал я, и пожал протянутую мне теплую ладонь Виталия.

В этой руке не было мужланского намерения показать, кто в доме хозяин. Я стал так этому парню благодарен, за то, что и он руку мне тоже не сломал! Не думаю только, что он верно оценил мою широкую улыбку по этому поводу.

– И я рад, – подтвердил он свою недогадливость.

На том и порешили. Сидим с ментами, мирно пьем кофе – плохой, и без булочек. Артур напротив, мы с Виталиком рядышком, как голубки. В хорошем, птичьем, смысле этого слова. Артур, конечно, чувствует, что ситуацией надо все-таки управлять. Он в полицию пошел, чтобы удовлетворить свою жажду власти, и пусть мне не врут, что это не так. По Артуру видно, что он хочет вставить что-нибудь про то, зачем «все мы здесь сегодня собрались», как поет Митяев. А Виталик словно мои мысли услышал. Наверное, их всех этому учат.

– Хорошо сидим, – сказал Виталик, расправил крылья и снял пиджак.

Справа подмышкой у него оказалась пушка в кобуре, присобаченная к портупее через плечо. Надеюсь, это он не для меня демонстрацию устраивает. Но звучит хорошо – «пушка в подмышке».

– А ты почему не мент? – спросил вдруг Виталик, – Я смотрю, парень вроде не хилый.

– А что, – сказал я, – в отделе кадров разве сегодня не выходной?

Артур заржал так громко, что кофе завибрировал в чашке. Из ее центра пошли круги, изображая амплитудно-частотную характеристику этого ржания. Если сейчас достать телефон, и щелкнуть картинку, то будет фотография звука.

– Я не в том смысле, – мирно улыбнулся Виталик, – Кадров хватает.

– Кадров не хватает, – слегка поправил его Артур.

– Ну да, – послушно поправился Виталик.

Внимательно слушая ментов, я воткнул в слово «кадров» одну букву, и получилось «Кадыров». Вышло смешно. Я улыбнулся, но никому не сказал, почему.

– Не смешно, – сказал Виталик, – Все-таки не хватает. А тут такие орлы бесхозно кофий хлебают.

– Ты в монастырях не был, – сказал я, – Там такие орлы вообще непонятно чем заняты.

Виталик откинулся на спинку дивана. Хорошо, что сзади стена крепкая, а то сидеть бы нам сейчас в коридоре, вместе с диваном. Представляю себе, заходят на второй этаж посетители, а там менты вконец обурели, прямо в коридорчике расслабляются мирной беседой под кофеёк.

– А ведь и правда, – удивленно сказал Виталик, – Мы с женой ездили в монастырь, она и говорит: смотри, какие мужики видные, им бы детей рожать, а они тут на бабок орут – туда ходи, туда не ходи. Не ту свечку поставила, вон ту надо было… и не туда надо было.

– Мужики вообще не туда идут, – сказал я, – Это есть большая проблема нашего социума. Я вчера статью читал, там мужик пишет, что в армию пошел прапорщиком, потому что там хороший соцпакет от государства. Представляете, товарищи, кто нас защищает? Кстати, мотивация защищать – это тоже негативная мотивация. Это тоже плохие солдаты, которые защитники.

– О как интересненько, – сказал Виталик, – А кто, по твоему, хороший солдат? Кто должен идти в армию?

– Все просто, и даже очень, – продолжил я свою лекцию ментам, – В армию должен идти тот, кому нравится воевать, а не соцпакет и позащищать всех вокруг. Тот пусть идет, кому пушечки там всякие нравятся, танчики. Пострелять кому хочется, побегать по лесу в камуфляжных штанах. Или убить человека, и чтобы за это ничего не было. Но тогда вопрос – можно ли такому доверить оружие?

Менты переглянулись. Им невдомек было, что умные глубокие персонажи не только в ментовке ошиваются. Бывает, таковой и на гражданке заведется. А уж если их заведение посетит, так вообще вынос мозга.