Лилия Лукина - Новая Марджори

Пит затравленно оглянулся, но четверо пришедших вместе с ними парней, видимо, те самые, что раньше лжесвидетельствовал в их пользу, отпугнутые жуткой вонью, уже отошли от них на приличной расстояние, а, выслушав то, что нарочито громко говорила Маргарита, даже начали потихоньку пересмеиваться.

– Сука! – заорал Джон, выхватывая из-за брючного ремня пистолет и направляя его на Маргариту, а она, увидев это, весело расхохоталась:

– Ой, какой же ты страшный засранец! Ой, как я тебя боюсь!

Доведенный ею до белого каления Джон действительно хотел и готов был выстрелить – она это видела, но продолжала смеяться ему в лицо, твердо зная, что он этого сделать не сможет – заклинание не позволит. Сведенная судорогой рука парня побелела от напряжения, палец застыл на курке, но он все никак не мог на него нажать. Его лицо искажала гримаса страшной, испепеляющей ненависти, но он ничего не мог с собой поделать. И тогда Пит схватил брата за руку и стал вырывать у него пистолет:

– Не можешь сам, так дай мне! – кричал он. – Или стреляй, или отдай! – надрывался он и резко дернул того за руку – раздался выстрел и он, удивленно глядя на Джона, выпустил его руку и начал тихо оседать на землю, а четверо парней, видя это, неподвижно застыли, боясь пошевелиться.

– Пит! Пит! – кричал Джон. – Что с тобой? Да скажи же ты мне что-нибудь! Пит! – но, увидев тонкую струйку крови, вытекающую из уголка рта его брата, все понял и, снова заорав: – Сука! – направил пистолет на Маргариту, совершенно бестрепетно наблюдавшую всю эту картину.

«Давай, подонок! Давай! – мысленно подгоняла она его, пристально глядя ему в глаза. – А то я есть хочу, а ты меня задерживаешь! Заканчивай эту комедию, мерзавец! Ты сейчас получишь то, что уже давно заслужил». И Джон, как завороженный, стал медленно поднимать пистолет к своему виску. Она видела, что он изо всех сил пытался опустить руку, но у него ничего не получалось и дуло неотвратимо приближалось к его голове. Его глаза побелели от ужаса, а рот раззявился в немом крике. «Ну!» – мысленно цыкнула на него Маргарита и Джон, словно сдавшись, выстрелил себе в висок – его дружков, которые, стоя у него за спиной, не могли видеть всю эту предсмертную мимику, как ветром сдуло.

«Поздно вы спохватились! – подумала Маргарита. – Раньше надо было думать, а теперь я нажелала вам такого, что вы, став калеками, уже никогда не сможете терроризировать этот город. Кончилась ваша вольница, подонки!». И тут на улицу влетели три автомобиля, которые, пронзительно взвизгнув тормозами, замерли перед гостиницей.

Из старенького грузовичка стремительно выскочил огромный парень, очень похожий на Тома Смита – Николас, поняла Маргарита. Из остановившейся прямо за ним полицейской машины вылез сначала настоящий разожравшийся хряк в форме лейтенанта полиции – без сомнения Кроссби, а следом за ним, с места водителя – довольно молодой человек в форме сержанта. Из подлетевшего же с другой стороны джипа вывалился краснолицый, толстый мужик, который сходу бросился к лежавшим на земле телам с криком:

– Мальчики мои! Что с вами случилось, маленькие мои? Почему здесь так воняет? Почему вы так странно лежите? Вставайте! Ну, вставайте же! Пойдемте домой! – Он опустился перед ними на колени, ощупывал их, перевернув на спину, и все приговаривал: – Вставайте, мои маленькие! Пойдемте домой!

– Они умерли, Пол, – тихо сказал, подойдя к нему, лейтенант. – Они уже никогда не встанут, – и попытался поднять Гиббса на ноги. – Они мертвые, Пол.

– Мертвые… Ты говоришь, они мертвые? – подняв голову, Гиббс безумными глазами глядел на полицейского, а потом перевел взгляд на все еще стоявшую на крыльце Маргариту и, яростно тыча в нее пальцем, заорал: – Это она их убила! Она! Убей ее, Фрэнк! Ну, убей же!!! – истошно вопил он, вперившись в нее взглядом, в котором, однако, безумие постепенно сменялось ужасом, а крик становился все тише и тише, пока не смолк совсем. Явно не веря своим глазам, Гиббс растерянно смотрел на Маргариту, а потом стал, все еще на коленях, в страхе пятиться от нее, постоянно повторяя: – Нет! Нет! Этого не может быть!

А Маргарита в ответ на это сдернула с головы бейсболку, которую так и не сняла, вернувшись из леса, и ее волосы цвета осенних кленовых листьев рассыпались по плечам. И увидевший это Пол мгновенно замер на месте, кровь отхлынула от его лица, он страшно побледнел и, сотрясая около лица своими короткими, толстыми, растопыренными пальцами, изо всех сил заорал: «Не-е-ет!» и замертво рухнул на землю. Маргарита же, бросив последний взгляд на три распростертые на земле тела, удовлетворенно усмехнулась, потом повернулась и, как ни в чем не бывало, хотела войти в гостиницу, дверь в которую была уже открыта, а в проеме стоял бледный, как смерть, Смит, но, услышав за спиной голос лейтенанта: «Проверь-ка у нее документы, сынок!», чуть повернув голову, посмотрела на второго полицейского, который, услышав приказ начальника, невольно поморщился.