Лилия Лукина: Новая Марджори

– Я поняла, – кивнула головой Маргарита, у которой от рассказа Смита сводило от ярости скулы. – Вы были единственным свидетелем обвинения на суде.

– Да! Потому что у меня есть дочь, мисс, и я не хотел, чтобы когда-нибудь очередь дошла до нее. Этих мерзавцев осудили и они прямо в зале суда пригрозили мне, что, когда они вернутся, мне несдобровать. Строутам все равно пришлось уехать отсюда – ведь Пол Гиббс и Кроссби остались здесь и превратили их жизнь в ежедневный кошмар. И вот сегодня днем эти подонки вернулись – их освободили раньше времени за, – он горько усмехнулся, – «примерное поведение». Они уже звонили мне и сказали, чтобы я готовился. Вот я приготовился, – и Смит потряс своим карабином.

– А куда смотрит мэр? И, потом, у вас, что, в полиции только один человек?

– Мэром у нас женщина, которая, как и все, сама боится Гиббсов до смерти. А сержант совершенно новый в нашем городе человек. Его всего два месяца назад прислали вместо того, кто раньше был. Хотя и от того-то никакого проку не было – дурак дураком! Даже странно, что его вдруг куда-то учиться отправили. Вот такие дела, мисс! Вы все еще хотите остаться?

– Теперь еще более, чем раньше, – улыбнулась ему Маргарита и, видать, ох, и нехорошая была у нее улыбка, потому что Смит удивленно покачал головой и сказал:

– А по виду и не скажешь, что вы такая решительная молодая леди.

– Внешность, как вы знаете, бывает…

Но тут на улице раздались громкие, пьяные голоса и Маргарита, увидев, как смертельно побледнел Смит, поняла, что это приближаются Гиббсы.

– Где же Николас? – в отчаянье вскрикнул он.

– Ничего! И без него обойдемся! – успокоила его Маргарита и решительно направилась к двери, бросив на ходу Смиту: – Я встречу этих мерзавцев на крыльце, а вы постойте с карабином около окна, хотя стрелять, я уверена, вам не придется. Да! И заприте за мной дверь!

– Но… – начал, было, Смит, но она прервала его:

– Заприте! Вам так будет спокойнее!

Она вышла на крыльцо, услышала, как сухо щелкнул у нее за спиной замок двери, и огляделась вокруг. Блэкхилл казался вымершим, и только маленькие щелки между задернутыми портьерами в окнах окружающих гостиницу домов говорили о том, что люди в городе все-таки есть, они попрятались, как мыши по своим норам, с любопытством смотрят, чем дело кончится, и потихоньку радуются, что эти негодяи идут не к ним. «Эх, люди-люди! – с горечью подумала Маргарита. – И везде-то вы одинаковы!». Она перевела взгляд на шестерых подонков, приближающихся в гостинице, пьяных, наглых, самоуверенных, привыкших, что их все боятся, и спокойно спросила, обращаясь к ним:

– Ну, засранцы! И какого черта вам здесь надо?

– Глянь, Джон, пока нас не было в городе, новая девка появилась! – воскликнул один из близнецов, обращаясь к брату. – Давай с ней развлечемся, когда с этими сволочами разделаемся!

– С засранцами дела не имею! – невозмутимо ответила Маргарита.

– Ты полегче, девка! Ты нас лучше не зли, мы и так уже злые! Тогда, глядишь, для тебя все это и не так плохо закончится! – крикнул ей Джон.

Он собрался было подойти к ней, но она мысленно приказала ему остановиться и Джон действительно замер, не в силах двинуться с места, но его замешательство быстро сменилось приступом такого бешенства, что его глаза, как и глаза Пита, налились кровью. Но тут вдруг на их лицах появилось какое-то недоуменное выражение, бешенство само собой исчезло из их глаз, сменившись растерянностью. Близнецы невольно переглянулись, обменявшись удивленными взглядами, а Маргарита, прекрасно зная, что сейчас произойдет – ведь именно для этого она и прочитала одно из показавшихся когда-то Тетушке смешными заклинаний, спокойно наблюдала за ними, прикидывая, сколько они выдержат. А вид близнецов, тем временем, претерпел разительные изменения: они побледнели, на лбах появился пот и их руки невольно потянулись к животам. Они стояли скованные, напряженные, сдерживаясь изо всех сил и боясь пошевелиться, но надолго их не хватило и на улице вдруг повеяло такой удушающей вонью, что Маргарита, отдуваясь, помахала ладонью перед своим лицом.

– Ну вот! – сказала она, брезгливо морщась. – А говорили, что не засранцы! Теперь всем понятно, кем вы в тюрьме были – девочек изображали! Обычное дело там для насильников. Зато теперь вы, наверное, знаете, что чувствовала Кэрол Строут, когда вы над ней измывались. А, может, вам понравилось? – с издевательским интересом спросила она. – Так теперь вам в гей-клубах цены не будет! Нарасхват пойдете! Только вы уж памперсы носите! Не отпугивайте клиентов!