Юлия Цыпленкова (Григорьева) - Погоня за сказкой

— Не уйдешь, да? — спросил он, ставя локти на стол и подпирая щеки кулаками.

— Нет, — ответила я, отмахиваясь от перегарного запаха. — Фу, Вэй, сколько ты пьешь?

— Достаточно, чтобы видеть ангелов, — пьяно усмехнулся он и откинулся на спинку кресла. — Все порядочные пьяницы видят чертей, а ангелов. Даже тут выделился.

— И часто ты нас видишь? — поинтересовалась я, не сводя взгляда с опухшего, отвратительного в своем опьянении, но такого дорогого мне лица.

— Случается, — неопределенно ответил Лоет и потянулся за новой бутылкой. Я перехватила его руку и отняла бутылку. Пират нахмурился. — Такого наглого видения у меня еще не было. Отдай, — он бросил тело вперед, но я вскочила со стула, и капитан промахнулся и завалился на стол. — Нарываешься? — не скрывая любопытства спросил этот горький пьяница.

— Попробуй, отними, — насмешливо ответила я и помахала бутылкой.

Лоет встал на ноги, расправил плечи, тряхнул головой и тут же снова чуть не повалился на стол. Но сдаваться никогда не было в привычках капитана, потому он все-таки преодолел сопротивление стола, кресла и даже пола, добираясь до меня, попутно сбив половину своих драгоценных статуэток, выдерживавших даже шторм, благодаря хитрому устройству полки.

— От тебя сплошные убытки, — укорил меня Лоет. — Что от живой, что от видения. Отдашь?

— Возьми, — усмехнулась я, снова помахала бутылкой.

Вэй приблизился ко мне, я потянулся за бутылкой, но получил от меня по лицу, и бутылка разбилась, брошенная мною в стену.

— Хватит пить, Вэй! — воскликнула я. — Ты похож на чудовище!

— Это ты чудовище, пожирающее души, — он потер ладонью челюсть, махнул на меня рукой и вернулся к креслу. — Отстань от меня и испарись, как все нормальные ангелы.

Я вернулась на стул.

— Ты все еще думаешь, что я видение? — поинтересовалась я.

— Настоящая Ада тает в объятьях своего благоверного, — криво усмехнулся Лоет и… достал еще одну бутылку.

— Дурак, — в сердцах ответила я. — Я здесь, Вэй. Я здесь, и я сделала свой выбор. Мне нужен ты, чертов пират.

Он с грохотом поставил бутылку на стол и посмотрев на меня. Затем перегнулся через стол, всмотрелся, помотал головой и снова взялся за бутылку.

— Ты сделал неправильный выбор, — сказал Вэй. — Возвращайся к мужу и живи с ним так, как должна жить порядочная женщина.

— Что? — потрясенно спросила я.

— Что слышала, — ответил он, не глядя на меня. — Я ничего не смогу тебе дать, Адалаис Литин. Я всего лишь пират, который сдохнет на своем корабле. А ты лети, Ангелок, рожай маленьких Литинов, танцуй на городских балах и сплетничай с кумушками. Все, развлечение закончилось, возвращайся к своей жизни.

— Вэй, ты… — я тяжело сглотнула. — Ты отказываешься от меня?

— Да, дьявол тебя задери, я отказываюсь от тебя. А теперь убирайся прочь и дай мне тут спокойно сдохнуть. Все, свободна.

— Вэй, — мой голос задрожал, на глаза навернулись слезы, и я прилагала усилия, чтобы не расплакаться. — Опомнись, Вэй… Я же люблю тебя…

— Хватит! — рявкнул пират. — Это не любовь, Ада. Это временно помешательство, и оно пройдет, как только ты вернешься к своей жизни. Ты не для меня, понимаешь? Ты слишком хороша для такого, как я. — Неожиданно вскочил и заорал:

— Пошла прочь, зараза! Всю душу мне выела! Убирайся!!!

Все еще не веря в происходящее, я попятилась к дверям. Лоет так и не повернул головы. Он уперся ладонями в стол и тяжело навис над ним. Я протянула в его сторону руки, но так ничего не сказав, выбежала из каюты. Позади раздался надрывный вскрик, и об дверь разбилась вторая бутылка.

Матросы застыли, глядя на меня. Я выдавила жалкую улыбку и сбежала по сходням. Боль затмил гнев на Лоета. Спроси меня, что я сейчас чувствую, я бы сказала, что хочу вырвать ему его каменное сердце. Моя лошадь ждала меня, не думая никуда уходить. Вскочив в седло, я обернулась и увидела, как на палубе появился капитан.

— Ада! — крикнул он.

— Пошел к дьяволу, Вэйлр Лоет! — выкрикнула я. — Ты хотел сдохнуть, я тебе больше не препятствую.

— Стой, чертов ангел! — заревел он, пытаясь добраться до борта.

— Мне некогда, спешу делать маленьких Литинов, — ответила я, подстегнула лошадь и сорвалась в галоп.

В тот же день я покинула Маринель вместе с мужем.

Лето! Вновь наступило лето, такое ласковое и долгожданное всеми лето. Наверное, я единственная, кто отнесся к нему с преступным безразличием, игнорируя оживление, царившее в доме. Матушка готовилась к выезду на пикник. Уже не первый в этом году, но это увеселение неизменно проходило без меня. Сколько меня не уговаривали, я отказывалась, как отказывалась от иных увеселений. Уже больше трех месяцев я сидела в родительском доме. Ровно столько прошло с момента, как мы вернулись с Дамианом в Льено.