Развернулся и ушел. А я осталась стоять и в ярости сжимать кулаки. Наконец, не выдержала и разразилась бранью, более витиеватой, чем может ругаться Кузнечик. Шокированные матросы смотрели на меня. Я проигнорировала их изумление и поспешила к господину Даэлю. В негодовании я рассказала ему все, что произошло между нами с Дамианом.
Он выслушал меня, сунул стакан рома, который боцман раздобыл у команды. Я выпила, даже не поморщившись, до того была зла. И когда в голове зашумело, немного успокоилась и упала на стул, ожидая, что мне скажет мой старший и более мудрый товарищ. Он тоже выпил, потер подбородок и, наконец, заговорил.
— Насколько я помню брачное право, там есть один пункт, который ты можешь использовать, если, конечно, не хочешь ждать год.
— Не хочу, — я мотнула головой. — Я приняла решение. Оно не изменилось за весь наш путь. Был момент, когда я попробовала дать Дамиану приблизиться, но это принесло лишь раздражение. Я больше не могу принимать его нежность, и его любвь. Что за пункт, возлюбленный?
Даэль хмыкнул.
— Душа моя, король и церковь считают брак несостоятельным, если он не дал потомства в течение полугода, — ответил он. — Это то, что ты можешь использовать. Поговори с хорошим законником. Эти черти способны доказать, что дьявол невинней овцы. Если тебе удастся найти такого, то пленение и разлука не станут оправданием вашей бездетности.
Я от души поблагодарила боцман, поцеловав его в щеку. Мы вместе допили с ним его бутылку, а потом распевали похабные песни, сидя на носу «Крылатого». В какой момент к нам присоединились матросы, мне вспомнить сложно, потому что боцман раздобыл еще рома. Это был мой бунт, который закончился с появлением Дамиана, взвалившегося меня себе на плечо и унесшего в нашу каюту. Слабо, но я все же помню, как ко мне склонилось мужское лицо, и я услышала:
— Глупышка.
— Вэй, — улыбнулась я и провалилась в сон.
А утром Дамиан делал вид, что ничего не произошло. Зато команда «Крылатого» встречала меня с добродушной насмешкой, когда я, перегнувшись через борт, страдала от последствий вчерашней пьянки, совершенно не стесняясь происходящего. Это уже был не бунт. Просто я давно поняла, насколько просты эти люди, и морщить нос от происходящего не будут, как и дышать надушенным платком, если рядом кого-то стошнило.
— Ты сильно изменилась, — отметил Дамиан, наблюдавший теперь мои перемены во всей красе. — Но мне это даже нравится.
Мне опять было все равно. Заслужить похвалу мне было важно от другого мужчины, которого я уважала, и кем восхищалась. Так мы и добрались до Маринеля. Мое сердце билось, как безумное, когда я услышала крик матроса. С этой минуты я не покидала палубу, следя за приближением очертаний города, гавани и кораблей. Я нашла взглядом причал Лиги свободных мореплавателей, и теперь выискивала среди мачт ставший родным бриг.
— Вон он, — указал мне господин Даэль.
Теперь я увидела его. Закусив губу и нервно переплетя пальцы, я не сводила взгляда с брига, мерно покачивавшемся на невысоких волна. На палубе стояли матросы, кто-то смотрел в нашу сторону. И чем ближе мы подходили, тем больше я их узнавала.
— Это Ог, Нат, смотрите, — я радостно ткнула пальцем в невысокого коренастого канонира. — А это Кузнечик! Самеля не видно.
— Наверное, в городе, — ответил боцман. — О, вон Ардо и Хрипатый.
— Красавчик!
— Хромой Гиль.
— Жирдяй. — И я не выдержала. Подпрыгнула и закричала, махая руками. — Парни! «Счастливчик»!
— Ангелок! — донеслось до нас. — Это же наш Ангелок и боцман!
— Где Ангелок? — к тем, кто заметил нас, подбежал Кузнечик. — Вас не сожрал морской дьявол?
— Он нами поперхнулся и выблевал, — захохотал Даэль. — Ангелок ему в зад всадила саблю, и рогатый позорно уполз зализывать раны.
— Долго же ему придется лизать собственный зад, — гогот раздался с соседнего с бригом корабля.
— Свернется в три погибели, дотянется, — со смехом ответил Мельник, подходя к остальным.
Команда «Крылатого» с интересом слушала наши перекрикивания. Дамиан тоже подошел. Он встал за моим плечом и вглядывался в пиратов на «Счастливчике». Вскоре подтянулись еще несколько человек. Не было видно только капитана. Спросить о нем я не решилась, но была уверена в одном, что скоро я увижусь с ним. Увижусь и скажу, что сделала свой выбор, и теперь моя совесть чиста. Меня больше не держит мое прошлое. Мне представлялось, что он обнимет меня и поцелует так же, как целовал перед Хаддисой.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу