Дмитрий Вернидуб - Корона Лесной феи

Тина смеялась и шла забирать Лило. Он послушно брал ее за руку, возвращался домой, обедал или выполнял какое-нибудь задание, а потом опять удирал. «Старый Квакл, как помер, совсем сбрендил, — ворчал Уткинс. — Нашел что устроить — зиму в июле! Так и до нового потопа недалеко».

Вечером приходил Олли. Тина ждала мужа, постоянно что-то разогревая и выбегая вместе с Хрюрей на крыльцо. Когда он, наконец, появлялся, усталый, запыленный, но непременно со счастливой улыбкой на лице, каким-нибудь подарочком или просто букетом полевых цветов, сила любви подхватывала юную хозяйку и несла навстречу, в его объятия. Хрюря радостно тявкала и словно заведенная вертела своим пушистым хвостом. «Эй, рыжуха, хвост отвалится!» — смеялся хозяин.

Однажды, в ожидании Олли Тина крутилась перед зеркалом, суша и расчесывая свои пышные волосы. Она только что вымыла их смесью меда, яичного желтка и травяного настоя. Но золотая копна никак не хотела слушаться хозяйку.

Тина на минутку задумалась. Вспомнив о подарке Нури, она тепло улыбнулась своим мыслям и взяла прекрасную диадему в руки. Глядясь в зеркало, Тина украсила серебряной короной пышную прическу.

В тот же миг изумруды диадемы вспыхнули мощным светом.

Сначала в глазах стало темно, а потом во мраке показалось светлое пятно. Оно приближалось, заполняя все вокруг ярким, ослепительно белым мерцанием. Осязание, голос, слух — все пропало. Тина словно погрузилась внутрь себя, оборвав все ниточки, связывающие ее с внешним миром.

Белое сияние постепенно стало салатно-зеленым, потом изумрудным. И тут, из вихря мерцающей звездной пыли, выплыло лицо. Оно походило на маску из фиолетовой ртути, только из глазниц на Тину смотрели живые, теплые и такие же, как у нее нежно-голубые глаза.

— Приветствую тебя, Тина! — произнес мелодичный, необычайно спокойный голос. Его интонации проникали в самое сердце.

— Здравствуйте, — ответила девушка, не раскрывая рта, и сказанное напугало ее, гулко громыхнув внутри сияющего пространства.

— Не волнуйся, — произнесло фиолетовое лицо. — Ты надела диадему, а значит, мы можем поговорить.

После этих слов Тинина душа погрузилась в океан безмятежности.

— Я та, кто знает все живое, — предваряя вопрос, поведал прекрасный голос. — Я та, кто слышит все мысли. Я лес, я вода, я небо. Я — Эра.

— Ты Лесная фея?

— Можно сказать и так. Лес — это то, что дает всему жизнь.

— А почему диадема досталась мне? Мало ли кто родился 21 марта…

— Так сказали звезды много лет назад. Так решили дубы.

— Дубы?

— Да, дубы и их повелитель. Они главные в лесу. Двадцать первое марта — это их день. Он каждый год начинает весну, а весна — это жизнь. Ты уже кое-что знаешь и умеешь. К тому же, нам нужна была невеста именно в этом году.

— Зачем?

— Об этом ты узнаешь чуть позже. Теперь мы будем с тобой разговаривать. Только не меняйся, оставайся собой, и время наступит. Надень диадему вновь через двадцать один день. Я буду ждать тебя.

Тине показалось, что лик слегка улыбнулся. В следующий момент видение исчезло. Златовласка почувствовала, как ее трясут за плечи.

— Тина, Тина! Что с тобой?

Руки начали слушаться, чувства вернулись. Сняв диадему, маленькая фея все еще отсутствующими глазами посмотрела вокруг и увидела встревоженное лицо склонившегося над ней Олли.

— Олли! — воскликнула Тина, ласково улыбаясь. — А со мной Лесная фея говорила!

— Какая еще фея? — не понял он.

— Ну, та самая, чья корона.

Тина подробно рассказала, как было дело.

— Мне кажется, Лесная фея хочет нам помочь.

— Ну ладно. Раз ты так говоришь… — Олли усадил любимую на колени. — Только в следующий раз я буду рядом.

— Конечно, мой милый, — Тина обхватила его за шею и подарила долгий поцелуй.

Вечер выдался теплым и тихим. Олли и Тина сидели на крылечке и молчали. Рядом на веревке ветерок тихонько трепал свежевыстиранное белье, а любопытствующие воробьи подскакивали к ногам и заинтересованно заглядывали в глаза. Говорить было не нужно. Зачем говорить, когда можно вот так вместе молчать. Молчать об одном и том же. Такое получается только тогда, когда общаются два преданно любящих сердца. Они бьются в унисон и сладко замирают, посылая, друг другу невидимые воздушные поцелуи.

Смеркалось. На небе одна за другой зажигались яркие звезды. Олли и Тина вышли на тропинку, ведущую к лесу. Ночные дуновенья приносили тонкий цветочный аромат, ласкали Тинины волосы. Прозрачный горный воздух как будто приближал манящее сияние звезд.