М. Волошина - Дни и ночи Невервинтера

Последней надеждой Эйлин на поправку своих дел был благородный сэр Ниваль, назначенный покровителем крепости. Этот любитель сладкой жизни и большой оригинал был, к тому же, ревностным слугой лорда, всячески оберегавшим его от государственных дел. Особенно в том, что касалось распоряжения казной. Сегодня капитану многострадальной крепости представился случай решить животрепещущий финансовый вопрос. Она и ее товарищи были приглашены в Замок Невер, на вечеринку по случаю дня рождения сэра Ниваля — для создания атмосферы. Сообщая об этом, сэр Ниваль намекнул, что именно в этот день будет приниматься решение о частичном финансировании восстановления крепости из средств казны.

Подготовка к этому судьбоносному событию заняла пару дней, а сегодня днем вся компания прибыла в Невервинтер и расположилась в таверне дядюшки Дункана. Поскольку им еще не приходилось бывать в замке в полном составе, Эйлин собрала всех, чтобы сказать напутственную речь. Дункан, привязавшийся к племяннице за то время, что она жила у него, тоже присоединился к ней, оставив клиентов на попечение своего помощника Сэла.

Присев на туалетный столик, Эйлин скрестила руки на груди и критически оглядела колоритную компанию, расположившуюся кто в креслах, кто на кровати. Очевидно, сэр Ниваль был сильно не в себе, когда приглашал их во дворец. Но если он хотел, чтобы об этой ночи слагали легенды, возможно, его цель близка, как никогда. Ее взгляд упал на Элани. Та сидела, накручивая волосы на палец и о чем-то грезя наяву. Одета она была в весьма символический наряд калимшанской танцовщицы, представлявший из себя три микроскопические тряпочки, державшиеся на тонких цепочках. Прожив всю жизнь в лесу и не зная другой одежды, кроме мантии друида, она, вполне естественно, хотела быть в курсе всех городских модных тенденций. Кроме того, она была не чужда кокетства и осваивала эту непростую науку со всей непосредственностью, свойственной человеку, проведшему детство и юность на лоне природы среди зверушек. Единственным, что нарушало этот цельный образ, был друидский боевой серп, с которым она, по странной привычке, никогда не расставалась.

— Элани, — сказала Эйлин, стараясь придать своему голосу как можно более ласковое выражение, — дорогая, я все понимаю. Я понимаю, что девушке, пришедшей из леса, от большого скопления людей может слегка снести крышу. Но, ради всех богов, объясни мне, почему, разгуливая по моей крепости практически голой в этом калимшановском тряпье, ты всюду таскаешь с собой этот жуткий серп?

Элани молчала, мечтательно наблюдая за какой-то козявкой, ползущей по портьере. Эйлин продолжала:

— Ты понимаешь, милая, что мужчины тебя боятся? Эндарио вчера стоял передо мной на коленях и грозился, что больше не изготовит ни одного доспеха и вообще уйдет прочь, если я что-нибудь с тобой не сделаю. А Касавир? Ты подкарауливаешь его возле кузницы и заставляешь перелазить через стену, чтобы попасть в храм.

Элани надула губки и капризно промолвила:

— Ах, вот оно что. А я уже стала волноваться. Плохой паладин.

— Элани, дорогая, — простонала Эйлин, начиняя терять терпение, — если ты войдешь во дворец с этим ужасным серпом, это будет последний раз, когда мы там вообще появимся. Нам нужно поддерживать хорошие отношения с Нашером и компанией, если ты хочешь и дальше благополучно прохлаждаться в крепости и искать маленьких приключений…

— На свою маленькую…

— Молчать, Келгар!

Келгар обиженно засопел. Эйлин посмотрела на него испытующим взглядом.

— А вас, уважаемый любитель халявного эля и бессмысленного мордобоя, я очень попрошу…

— Знаю, знаю. — Перебил ее дворф, — между прочим, напрасно ты меня недооцениваешь, девочка. Сегодня я все утро репетировал номер.

Сердце Эйлин упало.

— Какой номер? — угрожающе прошипела она.

Келгар игриво пошевелил бровями и сделал таинственный вид.

— Это сюрприз для сэра Ниваля и его гостей. Вот увидишь, как я забочусь о твоей репутации в глазах Невервинтера. Вообще-то мы репетировали вместе с Гробнаром, но в последний момент он передумал. Но я тебя не подведу.

Эйлин обреченно покачала головой. Задушить их что ли, обоих?

Гробнар сидел, повернувшись ко всем спиной, играл на лютне и тихо мурлыкал какую-то отсебятину, периодически записывая наиболее удачные пассажи.

«Ну, с этим все ясно. — Подумала Эйлин. — Хоть бы там нашлась какая-нибудь подходящая ему по росту девица, и отвлекла его от гостей».