Андрей Васильев - Акула пера в мире Файролла. Два огня

— Легко — я отдышался и ткнул пальцем в направлении магистрата — Что ты видишь наверху?

— Нереальный изумруд — вздохнула девушка — Хотя, может, и берилл. Я его сразу приметила. Упереть бы, да как? Тут кран нужен и тягач.

— Верно — подтвердил я — А ниже изумруда что?

— Крыша — Кро сжала губы — По — людски сказать не судьба о том, что тебя так развеселило?

— Не хочу упустить удовольствие — не стал врать я — Между крышей и камнем — что?

— Там… — Кролина присмотрелась, ахнула и прижала ладони к щекам — Да ладно, не может быть!

— По ходу — может — злорадно сказал я — Да что там — есть!

Меня еще в прошлый мой визит поразило, на каком коротком штыре находится такой немаленький камушек. А теперь я понял — это не штырь. Точнее — штырь, но сделанный из того, что когда‑то было клинком меча отважного рыцаря Зигфрода Победителя Тьмы.

— Да как же я его оттуда достану? — уставилась на меня девушка — А?

— Понятия не имею — сердечно ответил ей я — Ты у нас девушка, как и я, непотопляемая, вот и скрипи мозгой.

— Хеееейген — меня взяли под руку, ко мне прихались, мне заглянули в глаза — Ну, ты добрый, ты же умный, ты же с мэром здешним знаком. Неужели ты мне не поможешь?

— И что я должен сделать? — аккуратно отцепил я от себя Кро — Предложить ему отдать мне подряд на ремонт крышы магистрата, а после под шумок стырить запчасть от меча?

— Идееея — задумчиво протянула Кро — Папка таким образом… Хотя это неважно. Слушай, а давай так и сделаем?

— Нетушки — отказался я — У меня дел и без этого полно. Я тебя сюда привел? Привел. Кусок меча тебе нашел? Нашел. Дальше — сама — сама — сама.

Кро вздохнула и изобразила 'очень — очень печальную девочку'. Универсальный прием, на меня он даже действовал. Правда — давно, еще в юности, до армии. После нее — как отрезало, не знаю почему, но он меня уже на жалость не пробивал. Я после армейки циничней стал, душой подзачерствел сильно.

— Вот и правильно — я потрепал Кролину по плечу — Ты тут постой, подумай — может, чего и придет в голову. Ну, а если нужна будет поддержка, так сказать — административный ресурс, то — подсоблю, само собой.

— Скотина ты — вышла из образа Кро — Сам‑то куда сейчас?

— Не поверишь — не знаю — не стал хитрить я — Есть место, куда хочу попасть, но помню его смутно.

— Я не ты — уничижительно заявила Кро — Пособить? Может, я там была?

— Это вряд ли — улыбнулся я — Ты и в этом‑то городе впервые, что говорить про здешние пещеры.

— А, это где‑то тут? — уточнила Кро — Тогда — да. Я в Сумакийских‑то горах была не раз, но в местных подземельях — нет.

— Так что — стой, смотри, думай — я потрепал девушку по плечу — И не забудь — в восемь у замка должны быть эти хреновы новобранцы, а чуть позже должна состояться встреча с Фаттахом.

— Да помню я — отмахнулась от меня эльфийка — Вали уже.

И она задумчиво уставилась сначала на серебристо мерцающее лезвие меча, а после перевела глаза на толпу, окружившую вход в обиталище пророка.

Я не хотел знать, что она задумала, а потому быстро зашагал к пристани — это место могло взбодрить мою память на ассоциативном уровне.

Я еще раз зажмурил глаза и махнул свитком перемещения. Ничего. Опять — ничего. Не помню я этих улочек и переулочков, меня же по ним как на курьерском поезде протащили. Как в спину пихали рукоятями ятаганов — помню. Как шаман что‑то на их тарабарском языке вождю говорил тревожно — тоже помню. А вот фрагменты ландшафта вокруг в голове не отложились. Блин, тут помню, тут не помню. Как на ромашке гадаю!

Ладно. Хрен с ним, с самим городом, что там с его окрестностями? Помню — по какой‑то серпантинообразной дороге шли. Алле — оп — машем свитком портала!

— Нет, кума, он точно не в себе — донесся до меня гулкий шепот одной из двух гномок, которые уже минут пять глазели на меня, стоя неподалеку — Это так наш великий пророк на слабые человеческие умы действует! Вот какова сила его слова!

— Что ты хотела? — ответила ей подруга — Раз в тысячу лет рождаются гномы, подобные ему и наше счастье, что мы живем с ним в одно время. А что он до этого раздолбайлой был — так что же? Вспомни великого Эн Штенна, того, которого прозвали 'Рот — До — Ушей', потому что он вечно с высунутым языком бегал. И что в результате? Он создал теорию относительности залегания руд в горных кряжах! Вот и выходит — кем он был и кем стал? И наш не дурнее, тоже гений, по крайней мере язык всем налево и направо не показывает. А этот, с бумажкой — попросту дурак какой‑то. Пошли в лавку, скоро на шахте смена кончится, мужья придут домой. Не знаю, Неле, как твой балабол, но, если я своему Ламме ужин на стол не поставлю после работы, он меня запросто прибить может. А то и вовсе из дома выгнать, он давно грозится такое сделать.