Джал Халгаев - Оскольки

Я отошел на противоположный край. Они притаились. Я прыгнул.

Ощущение свободного полета захватывало. Я чувствовал себя так, будто, наконец, освободился от всех забот, и остался только благословенный полет. Я принадлежу воздуху, воздух принадлежит мне, и в мире нет больше никого. Ни Марианны, ни Ольхи, ни всяких охотников, которые тыкают тебе в нос твоими недостатками, хотя сами творят не меньше зла, и, конечно, нет этой старухи с клюкой, которая уже ждет меня на пороге.

Я на несколько секунд закрыл глаза и почти позволил Стране Кошмаров забрать себя с потрохами, но вовремя очнулся и в следующую секунду мягко приземлился на четыре лапы.

Я сплюнул — теперь уже в обычном облике — и снова побежал.

До озера оставалось минут двадцать пути, и я прибавил ходу. Рычание и собачий визг за спиной заставляли мое сердце биться с удвоенной скоростью.

Ноги неимоверно болели. По ступням разливалось тяжесть, и каждый шаг отдавался резким хлюпаньем крови. Черт!

Я оступился. Свалился на бок и прокатился так еще метра два. Стал судорожно подниматься, но не успевал: я ощутил, как вздрогнула земля, когда один из них бросился на меня.

Я развернулся. На пять секунд в воздухе схлестнулись два волчьих тела. Они раздирали друг друга когтями, клыки впивались в шею, отрывали от кожи огромные рваные куски, и кровь лила фонтаном.

Я снова обратился.

Развернувшись на каблуках, я добил сверху полудохлого Волка серпом и захромал дальше, озираясь каждую секунду. Не успеваю!

Я позволил ногами порасти шерстью. Они прогнулись в обратную сторону и стали похожи на лапы долбаного волкодлака, но зато заметно прибавили в скорости.

Я скинул капюшон, давая свободу длинным конусообразным ушам и с усмешкой оскалился. Могу поспорить, со стороны я сейчас выгляжу просто ужасно! Эх, пробраться бы в чей-нибудь дом и ляпнуть: «Здрасьте!».

Я перескочил на тропинку.

Внезапно прямо передо мной появилась огромная круглая башка Лихо.

— Какой ты страшный! — удивился я.

— У-у-у? — промычал он в ответ.

— Угу!

В следующую секунду его дохлое тело свалилось на землю с растерзанной грудью, из которой вываливались внутренности. Я двумя взмахами когтистой лапы вырезал сердце и кинул его за спину, выиграв пару мгновений.

— Ешьте детки, а потом я вас съем.

Я перепрыгнул валун, на ходу выковыривая из ремня маленький деревянный гребень.

— Как в сказке, е-мое. Ты что, совсем сбрендил? — фыркнул я и шмякнул его об землю.

Каково же было мое удивление, когда прямо за мной вдруг выросла огромная пятиметровая стена из черных вьющихся лоз, на которых виднелись мелкие красные шипы, пропитанные по запаху какой-то дрянью.

По ту сторону послышался протяжный визг.

— Ха, твари, съели? — заорал я, но тут же заткнулся, когда меж стеблей показалась первая волчья лапа. — Чудо, были-и-ин!

— Гони их к озеру, идиот! — заорал Охотник откуда-то справа. — К озеру!

Я еще пару секунд покрутился у ограды, чтобы они не отвлекались на прочую фигню, и дождался, пока некоторые из них догадаются ее обойти, а затем — да, да, уже в который раз! — снова припустил к озеру.

Я остановился у края и глянул назад. Меня стремительно окружали и брали в клещи. Деваться некуда, я в тупике. Но разве не такой был план?

Я вошел в воду. Сразу почувствовалась невероятна тяжесть. Озеро будто затягивало меня в себя, желая поглотить, и я знал: это было правдой.

— Киса-киса… — я поджал губы. Сработает? О, сработало! Или они просто за мной идут? А, черт, пора сматываться!

Я долбанул первого сунувшегося ко мне члена стаи в ухо и отскочил в сторону. Пару раз прокрутился в воздухе, уходя от ударов, и удивился количеству Волков. Черт возьми, они что, здесь еще размножались по пути, что ли?

— Ай, тварь! — вскрикнул я, когда огромный коготь пронзил ступню, пригвоздив ее к смердящему старыми скелетами и залежавшимся илом дну. Я размахнулся серпом и снес ему голову.

Второй подскочил. Он с рыком навалился на меня, и я хлопнулся на спину, уходя под воду.

Воздух стремительно ускользал из легких. Их обжигало огнем, они судорожно сжимались, и ребра от огромного веса серой твари громко хрустнули. Я беззвучно закричал, пуская пузырьки. Боль заставила меня собраться.

Я перехватил рукоять своего серпа другой стороной и вонзил острие между позвонками — прямо в шею.

Волк взвизгнул и отшатнулся.

— Сволочь! — скользкими от крови пальцами я попытался вырвать свое единственное нормальное оружие из стремительно скачущего прочь идиота, но тот, как назло, успел умчаться вдаль и подох в самом центре серебряной волны.