Сабаа Тахир - Уголек в пепле

— Ну и что это будет? — Она схватила меня за плечо и развернула. — Что за Испытание?

Лицо ее пылало, глаза горели. Небеса, как она красива, когда злится! Эта мысль удивила, как и внезапный прилив желания. Это Элен, Элиас! Элен.

— Сражение, — ответил я. — Мы будем сражаться с грозным противником.

— Ясно, — сказала она. — Хорошо.

Она стояла неподвижно, только смотрела на меня, не догадываясь, что из-за прядей, выбившихся из косы, ее взгляд совсем не такой устрашающий, как ей хотелось бы.

— Эл, слушай, я знаю, ты злишься, но…

— О, иди надень рубашку. — Она пошла прочь, бормоча что-то о дураках, которые не соблюдают правила. Я сдержал гневное восклицание. Почему, черт возьми, она такая упрямая?

В оружейной я наткнулся на Маркуса, который оттеснил меня к дверному проему. Впервые Зака рядом с ним не было.

— Твоя шлюшка с тобой все еще не разговаривает? — спросил он. — И больше не проводит с тобой время, верно? Избегает тебя… избегает других парней… все время одна… — Он уставился на удаляющуюся Элен. Я потянулся за мечом, но Маркус уже приставил мне кинжал к животу. — Она принадлежит мне, ты знаешь. Я видел это.

Его спокойствие обескуражило меня больше, чем любая бравада.

— Как-нибудь я встречу ее, когда тебя не будет рядом, — пообещал он. — И сделаю ее своей.

— Держись от нее подальше. Если что-то с ней случится, я рассеку тебя от горла до твоего жалкого…

— Ты всегда лишь угрожаешь, — усмехнулся Маркус. — А на деле ты никогда и ничего не можешь сделать. Неудивительно, ведь ты — предатель, и маска твоя до сих пор не срослась с тобой. — Он наклонился вперед. — Маска знает, что ты слаб, Элиас. Знает, что ты не один из нас. Поэтому она и не становится частью тебя. И поэтому я должен тебя убить.

Его кинжал проткнул кожу, пустив струю крови. Небольшой нажим, рывок вверх — и он вспорет мне живот, как рыбье брюхо. Меня затрясло от гнева. Я зависел от его милости и сгорал от ненависти к нему.

— Но здесь центурион, — взгляд Маркуса метнулся влево, откуда быстро приближался преподаватель. — А мне бы хотелось убивать тебя медленно.

Он лениво отодвинулся и отдал честь проходящему мимо центуриону. Злясь на себя, на Элен, на Маркуса, я толкнул дверь в оружейную и направился прямиком к стойке с тяжелым оружием. Схватил трехлопастную булаву и взмахнул ее в воздухе, представляя, что срубаю Маркусу голову.

Когда я вернулся на тренировочное поле, центурион по боевой подготовке поставил меня в пару с Элен. Гнев бурлил во мне, отравляя разум и притупляя сноровку. Элен же, напротив, направила свою ярость в нужное русло. Она отшвырнула мою булаву и спустя несколько минут вынудила меня сдаться. Выразив свое отвращение, она отошла сражаться с другим противником, пока я с трудом поднимался на ноги. На краю поля я заметил Маркуса. На меня он не смотрел, не сводя блестящих глаз с Элен, лаская пальцами кинжал. Фарис подал мне руку и помог подняться. Я окликнул Декса и Тристаса, которые скривили физиономии от вида ссадин, которыми меня наградила Элен.

— Аквилла все еще бегает от вас?

— Как от заразы, — кивнул Декс.

— Все равно присмотрите за ней, — попросил я. — Даже если она хочет, чтобы вы держались в стороне. Маркус знает, что она избегает нас. Это только вопрос времени, когда он нападет на нее.

— Ты же знаешь, она прибьет нас, если заметит, что мы изображаем из себя сторожевых псов, — сказал Фарис.

— А тебе как больше нравится, — спросил я, — Элен злая или Элен избитая?

Фарис побледнел, и они с Дексом пообещали присматривать за ней, а уходя с поля, оба поглядывали на Маркуса.

— Элиас, — задержался Тристас. Меня насторожила сквозившая в его голосе неловкость. — Если хочешь, мы можем обсудить… э-э… — Он почесал свою татуировку. — Ну, просто мы с Аэлией тоже и ссорились, и мирились. Как у вас с Элен… Если хочешь, конечно, поговорить об этом…

Верно.

— Мы с Элен просто друзья.

Тристас вздохнул.

— Ты ведь знаешь, она влюблена в тебя, да?

— Она… нет… не… — Я не мог толком вымолвить ни звука, поэтому просто закрыл рот и посмотрел на Тристаса в немом изумлении, надеясь, что сейчас он усмехнется, хлопнет меня по спине и скажет: «Я просто шучу! Ха, Витуриус, видел бы ты свое лицо…».

Но Тристас сказал:

— Поверь. У меня четыре старшие сестры. И я — здесь единственный, у кого отношения длятся дольше месяца. Элен влюблена в тебя. По крайней мере, уже какое-то время. Каждый раз, когда она смотрит на тебя, я замечаю это.