Андрей Басирин - Убить Ланселота

…остался прежним.

Прежним. Вот только глаза его сделались чужими. Они смотрели на фею, не узнавая.

— Хоакин, это я!… я!…

— Я?

— Очнись, Хоакин! Да очнись же!…

На колени шлепнулся томик в иссиня-черной обложке. Назойливый огонек выписывал вензеля перед глазами. В уши лез тоненький девичий голосок:

— Первая страница! Читай! Читай же!

Истессо тупо глядел на две книги в своих руках.

— Силы небесные, — наконец выдал он. — Здесь только что был шарлатан Тримегистии. Сам Бизоатон Фортиссимо! А я сижу как дурак.

Он закашлялся. В руке его появилась кружка с водой.

— Запей, Хок. Так надо.

Зубы клацнули о край кружки. От волнения Истессо расплескал половину, но даже не заметил этого.

— Верховный шарлатан! Надо же. Он даровал мне титул. И привилегии!

— Он заколдовал тебя! — выкрикнула феечка. — Прочти же книгу!

— Книгу? Какую?

— Эту, черную. Да читай же!

Хоакин пробежал взглядом первые строчки. Рассеянная улыбка понемногу угасала. Он поднял на феечку недоуменный взгляд.

— Но… Я ничего не понимаю; сударыня.

— Хок, его магичество заколдовал тебя, — терпеливо повторила она. — Всякий раз, как ты чихаешь, проклятие приходит в действие. Ты становишься точно таким, каким был в день, когда впервые встретил Бизоатона Фортиссимо.

Перескакивая с пятого на десятое, фея рассказала разбойнику все, что знала. Чем дольше длился рассказ, тем серьезнее становились глаза Хоакина.

Наконец он спросил:

— Сколько же времени я заколдован?

— Уже сто лет. Прочти книгу. В ней — твоя жизнь.

— Моя жизнь… — Разбойник растерянно перелистал исписанные страницы. — Бог мой, вся жизнь… Тогда лучше прочесть. Извините, сударыня, у меня такой сумбур в голове. Как ваше имя?

— Маггара. Майская Маггара из рода Чайных Фей, сударь. Только мы на «ты».

— Хорошо. Если вас… если тебя не затруднит…

— Чаю?

— Точно. А как вы… ты догадалась?

— Случайно. Хок, я сейчас, ладно? Потерпи немного.

Маггара стрелой помчалась заваривать чай. Сцену, подобную этой, она видела много раз. Всякий раз Хоакина мучила сильная жажда: фиолетовый коротышка постарался на славу.

«Хорошо, что Истессо спокойный и сильный, — глотая слезы, подумала фея. — Другой бы ударился в истерику. Начал бы кричать, ломать руки. А Хок — никогда. И я — вот глупышка! — так привязалась к этому верзиле. Чем же все это закончится?»

Пока Маггара возилась с заварником, Хоакин читал книгу. Выяснилось, что он вел увлекательную жизнь, полную опасностей и приключений. Вот только ничего из этой жизни он не помнил.

В его памяти остались лишь скука и отвращение. Маленький нюанс: отвращение всецело относилось к университетским занятиям магией.

Магия, магия… Что есть магия? Одни считают, что удел волшебника — доставать голубей и кроликов из бутафорского цилиндра. Другие верят, что высшие достижения магии — големы, самоходные печи да магические кристаллы…

Хоакин никогда особо не задумывался над этим вопросом. Как истинный тримегистиец, он с детства привык, что его окружает волшебство.

Дома. На улице. За школьной партой.

— Хоакин, где ваше домашнее задание? Что значит «в лягушку превратили»? А голову? Голова на месте? Тогда расколдовывайте.

В классе Хоакин оказался самым рослым и сильным. Он не носил очков, он великолепно плавал, мог отжаться от пола сорок раз… в общем, выделялся не в лучшую сторону.

Естественно, одноклассники травили его. В ход шли все средства. Тут и тетради, превращающиеся в лягушек, и пуговицы от штанов, разбегающиеся тараканами. Марьяша Аллегрезо как-то во всеуслышание объявила, что не может полюбить человека, неспособного доказать лемму Кронекера-Капелли о дивергенции гамма-потока ля.

Хок на Марьяшу даже не смотрел. Но все равно было обидно.

Когда школа осталась позади, Хок вздохнул с облегчением. Оказалось, рано. Тертерок Истессо — отец Хоакина — отправил сына в Град Града изучать ледовое волшебство. Из академии Хоакин вынес три вещи: боязнь простудиться, отвращение к магии и фаянсовую солонку, украденную в столовой.

— Вот твой чай, Хоакин.

— Угум.

— Тебе не холодно? Возьми одеяло.

— Спасибо. Мне тепло.

Может, тебе меховые тапочки принести?

— Маггара, — разбойник на миг оторвался от книги, — скажи, Маггара, я часто простужаюсь?

— Нет. — Фея уселась на краешек стола, болтая крохотной ножкой. — Но это потому, что ты ведешь здоровый образ жизни. По утрам ты обливаешься ледяной водой, медитируешь, питаешься овсянкой.