Синди Пон - Серпентина (ЛП)

— Это моя вина, — сказала она леди Фэй, сверкнув улыбкой Чжэнь Ни. — Я избаловала ее, даже господин Юань так говорит, но делает то же самое! — господин Юань был торговцем, многие месяцы в году он путешествовал, но когда возвращался, его тележка была всегда полна подарков для Чжэнь Ни.

— Вам очень повезло иметь четверых детей, трое из которых уже сыграли свадьбы, — леди Фэй откусила ореховое пирожное. Лэн тоже набила рот сладостями. — Мы все еще ищем подходящую пару для Лэн.

Скайбрайт и Чжэнь Ни тут же отвели взгляды. Пока женщины осуждали приданое и лучшие даты для свадеб их дочерей, Скайбрайт возвращался мыслями к ручью. Тепло солнца на ее коже, смех Кай Сена. То, как он изучал ее своими темно-карими глазами.

* * *

Следующие несколько дней прошли быстро, а Лэн поселилась в комнате рядом с Чжэнь Ни. У нее не было своей служанки, и леди Юань выделила ей девочку четырнадцати лет, которую называли Перл, чтобы она помогала ей. Все это время Скайбрайт и Чжэнь Ни боялись, что их секрет как-то раскроют. Скайбрайт приходила к госпоже пораньше каждое утро, как только кричал петух. Чжэнь Ни была бледнее обычного, они изо всех сил старались вернуть ее щекам нормальный цвет, пока она не встретила кого-нибудь.

Приезд Лэн оказался хорошим прикрытием. Чжэнь Ни и Лэн проводили каждое утро, сплетничая и вышивая, а потом обедая, затем они переходили в сад и пили холодный чай с медом. Лэн вышивала лучше, чем Чжэнь Ни, но госпожа Скайбрайт лучше сочиняла стихи и играла на лютне. Скайбрайт не могла ничего из этого делать достаточно хорошо, но она пела лучше всех, ее часто приглашали составить дуэт с Чжэнь Ни, касавшейся струн лютни. Роза и Перл стояли рядом, обмахивая веерами своих хозяек, летние дни были невыносимо жаркими.

Скайбрайт, устав, отдыхала по вечерам, даже не успевая подумать о своих лихорадочных снах прошлой недели. Но этой ночью ее разбудила знакомая дрожь ниже пояса. Испугавшись, она села и схватилась за ноги. Они были здесь и были прежними. Она громко и с облегчением выдохнула, но после этого ее плоть пошла волнами и изменилась на ее глазах. Кости, связки и суставы ломались и трещали, таяли, растекаясь невыносимым жаром.

Гладкая чешуя покрыла человеческую плоть, словно ее ноги обхватили крылья стрекозы. Она схватилась за тело, одежда ее испарилась, и вскрикнула. Ее змеиный язык вырвался изо рта, приглушая ее голос, и она смогла ощутить на вкус воздух: слабый запах дыма от погашенного фонаря, горькость гардении, которой Чжэнь Ни натерла запястья утром, и все это было пронизано запахом ее пота и страха.

Она упала с кровати, длинное змеиное тело растянулось на земле с тяжелым стуком. Поднявшись на руках, она подтолкнула себя к подоконнику и зажгла лампу. Она увидела толстый хвост, что начинался от ее пояса, как и в прошлый раз, но это не было кошмарным сном. Скайбрайт ущипнула себя за руку, за щеки, а потом и за хвост, где раньше было ее бедро, и кончик хвоста дернулся, словно имел собственное сознание.

— Нет, — попыталась сказать она. Но получился только гортанный хрип.

Как такое возможно?

К ее ужасу, прокричал петух. Скайбрайт руками вцепилась в дверь и отодвинула ее, поднимая свое длинное змеиное тело, которое было в четыре раза длиннее ее ног. Она закрыла дверь, борясь с паникой. Она должна покинуть особняк. Никто не должен увидеть ее такой чудовищной. А если она не изменится обратно?

Она отвратительно ползла, поначалу используя руки, чтобы отталкиваться, но потом уже работая хвостом. Промучившись с ключом, что Чжэнь Ни украла для их вылазок, Скайбрайт пролезла в узкий дверной проем, созданный для слуг, на темную аллею. Ей хватило ума повязать на пояс нить с ключом. Кричал уже не один петух, встречая утренний свет, некоторые соседские собаки отвечали этой какофонии. В отчаянии она пыталась ускориться на пути к лесу, все сильнее отталкиваясь своим змеиным телом. Ее легкие горели от напряжения и страха, ее охватывала печаль. Она всхлипывала, но вырывалось лишь шипение. Собачонка, что яростно лаяла за соседской стеной, притихла, а потом заскулила.

Скайбрайт никогда не нравилась эта мерзкая собачонка.

Зубчатая линия леса была уже близко, и Скайбрайт скользила к ней, опираясь на нижнюю часть. Ее змеиное тело касалось земли там, где раньше были ее бедра, хотя она обнаружила, что может подниматься выше на своем хвосте, если того хотела. Поглощенная тьмой, она продолжала путь среди деревьев, чувствуя земляной вкус леса на языке. Земля дрожала жизнью, рассказывая ей, как много ночных созданий еще копошились в своих гнездах, пока дневные только просыпались. По близости не было людей.