Екатерина Оленева - Невеста для Мрака (СИ)

На пол Танита рухнула уже бездыханной. На лице её застыло выражение бесконечного удивления и бессильной ярости.

— Ну вот мы и снова одни, моя вероломная прелесть, — прорычал оборотень, поворачиваясь ко мне.

Он надвигался на меня грозно и неотвратимо — окровавленная, нереально жуткая фигура. Когтистые руки, словно в кошмарном сне сомкнулись на моей шее.

Я даже не попыталась оказать сопротивление, с удивительной покорностью приготовившись принять уготовленную мне участь.

Однако вместо того, чтобы разорвать мне горло, Миарон впечатал меня в стену, распиная между ней и собственным телом. Он с силой дёрнул меня за волосы, заставляя смотреть на себя. Его кровоточащий рот накрыл мои губы, пачкая непристойными поцелуями.

Я чувствовала, как горячая алая струя растекается по моему лицу, ползёт по шее, просачивается ядовитым змеем в рот. В ужасе попытавшись оттолкнуть от себя оборотня я попала руками прямо в открытую рану и застыла, глядя на Миарона широко распахнутыми глазами.

Не позволив мне отвести руки, он поспешно накрыл их ладонями и, надавив, погрузил вглубь собственного тела. Не удержавшись, тихо зарычал от боли, закрывая глаза.

Я рванулась в попытке освободиться, но, сообразив, что этим делаю ему только больнее, перестала сопротивляться.

Чувствуя себя на грани истерики, я взмолилась:

— Я больше не могу! Миарон, прекрати, прошу!

Он хрипло засмеялся в ответ:

— Бедняжка! Какой я всё-таки жестокий монстр, правда?

Он зло смотрел на меня из-под спутавшихся волос, тёмным облаком разметавшихся вокруг треугольного лица.

— Когда ты решила меня убить, ты надеялась удрать до того, как я начну издыхать? Удрать, увы, не получилось, так что придётся разделить со мной радость приближающейся кончины. Всё честно. Как в классических романах о любви.

Его руки со всей силы ударили в стену с двух сторон от меня. Из под когтей побежали трещины.

Эмоции Миарона хлестали из его души такой же густой струёй, как кровь из тела.

— Почему?! Почему ты так поступила?! Женщины… все вы одинаковы… но ты казалась мне другой.

Он засмеялся. Его смех острее когтей резал мне душу.

— Глупо умирать вот так, променяв всё на маленькую глупую шлюшку, правда? — язвительно протянул он. — Не отворачивайся! Гляди мне в глаза… о! Что я вижу? Уж не слезы ли это? Решила нюни распустить, моя безжалостная, твердая, как кремень, ведьма, не знающая снисхождения к чужим слабостям? Или ты всего лишь банально меня боишься?

— Считаешь, что я достойна мести — мсти! Чего ты ждёшь?

— Я, вообще-то, как раз местью сейчас и занят. Ты даже не заметила? Досадно…

Он насмешливо и жестко смотрел мне в лицо своими убийственно светлыми глазами.

Не сумев выдержать этот взгляд, я опустила ресницы.

Миарон словно только этого и ожидая начал, медленно скользя по стене и оставляя на неё кровавые маслянистые следы, оседать на пол. Я опустилась рядом с ним на колени, с холодеющим сердцем вглядываясь в мертвенно-бледное, покрытое испариной, лицо.

— Ты не умрёшь. Мы и не в таких передрягах были. Нет! Ты не можешь сейчас умереть…

— Спорим, что ты опять ошибаешься?

Почти захлёбываясь кровью, Миарон всё-таки находил в себе силы язвить по-прежнему.

— Может, попробуешь запретить мне умереть, а, королева? Ты попробуй. А вдруг получится?

С глаз закапали проклятые предательские слёзы.

Я сидела и ревела, как последняя дура.

— Это же смешно, куколка. Сначала старательно меня уничтожать, а потом рыдать чуть ли не до икоты… Женщины… что с вас возьмёшь?

— Я не знала, что она собирается сделать… я вообще думала, что её уже нет в доме! Она должна была уйти, унести Лейрина… она меня не послушалась…

— Как это удивительно, — презрительно фыркнул он.

— Клянусь, Миарон, я не знала! Я… я не собиралась этого делать… я бы скорее согласилась остаться с тобой, чем всерьёз решилась тебя убить.

Он вдруг дёрнул рукой, хватая меня за подол платья, оставляя на нём кровавые следы:

— Одиффэ..

— Да? — склонилась я к нему.

— Когда всё закончится, пообещай мне вернуться к своему мужу. Если он найдёт тебя первым, он тебя точно уничтожит, а так будет шанс всё исправить… Скажешь ему, что про сына я тебе солгал и ты убила меня в отместку. Чтобы не происходило — придерживайся этой версии. Он поверит. Мы всегда верим в то, во что верить хотим. Только не вздумай брать сына во дворец. Я знаю, тебе будет тяжело оставить его, но держа его рядом, ты лишь подвергнешь его опасности… Сделай, как я говорю. Хотя бы раз послушайся меня! Больше никаких игр, любовь моя, — уже грустно, а не зло усмехнулся он тенью прежних улыбок. — Сегодня последняя партия. Ты… ты напрасно не верила мне. Я… я в самом деле тебя люблю… я никогда бы тебе не навредил.