Ольга Хожевец - Пламя на воде

Оказавшись на улице, Барс помотрел на окна представительства. На третьем этаже поспешно шевельнулась тяжелая зеленоватая портьера.

- Ну и пес с вами, - со злостью сказал рыцарь. - Сам разберусь.

Поразмыслив, Барс решил остановиться в гостинице ``Щит Геррита'' - одной из самых дорогих в Умбре. Нужно было заявить о себе, и Барс сделал это, громко представившись управляющему как Рыцарь Пламени. Тот подобострастно кивнул - с тонкой, почти незаметной полуулыбкой, но Барсу показалось почему-то, что ему не поверили. Эта мелочь неизвестно отчего вдруг привела рыцаря в хорошее расположение духа. Тягостное чувство, оставшееся после беседы с Лином, постепенно выветривалось; в конце концов, бой есть бой, какие бы формы он не принимал - решил для себя Барс. Мерзкие же люди встречаются везде - почему бы Ордену быть исключением? Придя к такому выводу, повеселевший рыцарь отправился на Торговую улицу - выбирать одежду к завтрашнему приему.

Лавок и магазинов в Умбре было не счесть - они встречались чуть не на каждом шагу, но Торговая улица среди всех прочих стояла особняком. Почти в любой точке королевства и даже за его пределами товары, помеченные крошечным золотым трилистником - единым знаком Торговой улицы - неизменно вызывали прилив уважения к их владельцу. Находились даже умельцы, искусно подделывавшие этот товарный знак и зарабатывавшие на этом неплохие деньги. Правда, означенное занятие было и весьма опасным - влиятельнейшая гильдия торговцев знаменитой улицы посягательство на свои права воспринимала как личное оскорбление. Здесь продавалось все только самое лучшее: одежда и ткани, оружие и предметы декора, ювелирные изделия и всевозможные безделушки и многое, многое другое. Цены, разумеется, были соответствующими.

Имидж Рыцаря Пламени, по мнению Барса, требовал одежды роскошной, но не вычурной. Вспомнив помпезные, но эффектные мундиры охранников, рыцарь решил созорничать и купил все в черных и золотых тонах: короткий приталеный камзол черного бархата с золотым позументом, шелковую рубаху, изящно отделанную по краю свободного воротника золотой же нитью, элегантные бриджи и шелковые чулки и даже черные туфли с позолоченными пряжками. Из большого, в рост человека зеркала на Барса глядел совершенно незнакомый мужчина - богатый аристократ, возможно, придворный, неожиданно молодой и эффектный. Не хватало нескольких деталей, и Барс приобрел облегченную, с красиво украшенным эфесом шпагу на тонкой перевязи (выбирал по эфесу, пользоваться ею рыцарь не собирался), нагрудную золотую цепь, шляпу и черный плащ. На деньги, потраченные на весь этот прикид, можно было купить небольшое поместье где-нибудь в провинции.

Еще Барс договорился об аренде экипажа с кучером - Шторма он решил оставить в какой-нибудь небольшой конюшне на окраине, чтобы в случае чего без проблем забрать. Там же, под охраной жеребца, следовало, вероятно, припрятать и черный меч. Расставаться с оружием Барсу не хотелось очень, но, помаявшись немного, он все же счел это необходимым. Еще рыцарь приготовил комплект дорожной одежды - обычной, кожаной, - седельные сумки со всем необходимым, отсчитал часть денег. Поразмыслил, не оставить ли при себе хотя бы один из кинжалов. Вздохнув, отложил их вместе с мечом. И отправился в трактир, решив приятно провести вечерок - возможно, последний перед началом неприятностей.

Вечерок удался на славу. На деньги Барса гудело пол-трактира, служанки вертелись вьюном, сновали туда-сюда, и с каждым проходом вырезы их платьев почему-то оказывались расшнурованы все ниже и ниже. Откуда-то взялись музыканты - две виолы и флейта - и певица, глубиной выреза значительно перещеголявшая служанок. Впрочем, голос у нее тоже был.

Каким образом Барс оказался в номере вместе с этой самой певицей, он помнил смутно. Зато хорошо запомнил ее звонкий заливистый смех - в ответ на его уверения в том, что он - Рыцарь Пламени. Некоторое время Барс еще пытался что-то ей втолковать, потом осознал идиотизм ситуации, расхохотался сам. ``Ты такой смешной,'' - шепнула ему девушка. ``Ты тоже,'' - ответил рыцарь. ``И симпатичный,'' - продолжила она. ``Угу,'' - сказал Барс. ``Ты дашь мне золотую монетку?'' - спросила певица.

Она оказалась мягкой и ласковой, и совсем не такой шебутной, как изображала в трактире, и могла быть очень нежной, если он ее об этом просил. Горсть золотых монеток, наощупь отсыпанных Барсом, казались такой мелочью по сравнению с той толикой теплоты, что подарила она ему этой ночью. Ушла она уже на рассвете, тихонько скрипнув дверью, а перед этим почему-то поцеловала Барса в лоб. Рыцарь не пошевелился, только мягко улыбнулся во сне. А наутро, обнаружив пропажу кошелька с остатком денег, Барс рассмеялся - весело, без малейшего оттенка горечи. В этот день у него было великолепное настроение.