Татьяна Иванова: Маршал Срединной империи(СИ)

Эллар не находил себе места еще накануне. Его вызвали из поместья одного, без жены. Но даже, если бы Элиза была рядом в тот вечер, на казнь ее с собой он бы не взял. Ей хватило и Сарсайской долины. И все же ее присутствия отчаянно не хватало. Магические иллюзии для простых смертных несокрушимы.

Не отрывая взгляда от того места, где должен был находиться связанный принц, Гаорин, не глядя, вытащил из кармана Элизин платок и намотал себе на запястье. И сразу увидел Сайлетара. Тот уже успел разрезать руки о лезвие выроненного палачом тяжелого топора, и сейчас, выпрямившись, с холодной усмешкой смотрел на первого маршала, уверенный, что тот его не видит. Гаорин вытащил пистолет, все они были полностью вооружены, и прицелился, понимая, что только он способен сейчас довести казнь до конца. И не смог нажать на курок. Даже понимая, какой ужасный, мучительный беспорядок ожидает его страну, если сейчас Сайлетар Каормин, объявленный наследный принц, покинет зал казни, он не смог застрелить Его Высочество.

Еще оставался Ридо, которому император дал особые инструкции, и, который, наверняка откуда-нибудь сейчас за ними наблюдает. Но что он сможет сделать за стенами зала казни с невидимым принцем, если они сейчас не смогут казнить его в наглухо запертом зале?

- Раотар, твой клинок, - хрипло потребовал Эллар Гаорин. Сараоттэ вложил ему в руку эфес своей сабли. Он так же получил неотменяемый приказ императора, также дал страшную клятву, не выпустить принца живым. Однако он молчал, когда маршал Империи передал невидимому Сайлетару собственную саблю. Хотя теперь принц был мало того, что невидим, он был еще и вооружен. Но Раотар из рода Сараоттэ отлично понимал друга. Он тоже не смог бы сейчас застрелить безоружного принца.

- Защищайтесь, - вежливо произнес Эллар Гаорин, отскакивая, потому что Сайлетар, думая, что он укрыт от противника пологом невидимости, сделал выпад слишком быстро. Но больше Гаорин не отступал, не давал невидимому для всех принцу подобраться к окружающим его людям. Когда-то у Его Высочества были прекрасные наставники, но отсутствие опыта играло решающую роль. Он не был серьезным противником для маршала Империи. Но тот все тянул и тянул с последним ударом, позволил принцу несколько раз себя ранить. Тот, наконец, сообразил, что этот странный Гаорин его видит.

- Что, маршал, кишка тонка, прикончить принца? - злобно и яростно спросил Сайлетар.

Никто кроме Гаорина этих слов явно не слышал. Принц был накрыт не просто пологом невидимости. Это была, скорее всего, мощнейшая иллюзия исчезновения. Не каждому магу под силу. Всем Союзом, наверное, постарались.

- А как хочется, точно? Твой звездный час, Эллар. Ты можешь быть хоть десять раз первым маршалом, но принцем тебе никак не стать. Задевает?

Можно очень успешно заткнуть в себе собственную совесть и перестать видеть в себе самом источник собственных бед. Перестать видеть мир таким, каким он существует на самом деле, а не в собственном воображении, потому что совесть - это свет для души. Но почему такие люди, вполне вроде бы убедившие себя в том, что другие во всем виноваты, а не они сами, никогда не могут отстаивать свою точку зрения мирно, светло и спокойно? Всегда вот так, со злостью и гневом. Ну хорошо, ты во всем прав, это из-за интриг других людей армия Империи понесла такие потери личного состава на Нархасском перевале, погибли невинные люди в долине. Но в тебе откуда такая злоба и ненависть, если ты прав?

- Ты всегда мне завидовал, Эллар, с детства. Ты и первым маршалом стал, чтобы доказать всем, что ты лучше меня. И иллюзии ты стал преодолевать, потому, что ты не принц, и маги бы тебя не послушались.

- Кончай уж, - глухо произнес сзади Раотар. - Все равно не уклониться.

Сайлетар услышал эти слова, и усилил натиск. Гаорин заставил себя сделать нужную серию выпадов. Меньше чем через минуту все было кончено. Его Высочество даже не успел понять, что обречен. Искренне верил, что лучше фехтует.

С мертвого принца слетел полог невидимости, и все свидетели поняли, что приказ императора выполнен.

Эллар Гаорин рассеянно взглянул на Элизин платок, намотанный им на запястье, и вдруг увидел, что это не тот, хорошо знакомый ему голубой платочек, а белый платок, его собственный. Сегодня спозаранку он случайно надел не тот мундир. Маршал вытер этим платком холодный пот на лбу, и, ни на кого не глядя, отправился к выходу. Его никто не рискнул задержать. Не заходя в столичный особняк, он помчался в свое поместье, как раненый зверь в нору. На всех почтовых станциях ему с испугом и невиданной ранее скоростью выводили свежих тардов. Хотя он, естественно, даже голос не повышал на станционных начальников. В поместье он прискакал в темноте. Ввалился в их с Элизой спальню уже из последних сил, даже не думая о том, как он выглядит. Элиза обернулась, вскрикнула, и бросилась ему навстречу.