Исуна Хасэкура - Волчица и пряности (ЛП)

Хоро была Мудрой волчицей. Она легко видела, что пряталось за глупыми фразами ее спутника.

– Знаю. Но –

– Но?

Если он ответит неправильно, Хоро может уйти от него сразу и навсегда… так он подумал бы еще недавно.

Лоуренс взял Хоро за руку и притянул к себе.

– Ты сама разве не хочешь помочь этой упрямой девочке с таким болезненным прошлым и с такой целью, от которой она не может отступиться?

Хоро оскалила клыки. Они были очень белые.

– Если ты потерпишь неудачу, я тебя не прощу.

– Конечно, – ответил Лоуренс, легонько ткнувшись лбом в ее лоб. – Конечно.

***

– Но что именно ты собираешься сделать? – спросила Хоро, когда она наконец сдалась и они с Лоуренсом направились к хибарке.

– Ничего особо сложного. Я просто буду говорить о Катерине как о святой.

– …Значит, ты все-таки ее продашь?

– Нет. Вовсе нет – мне надо будет всего лишь сказать, что нас наняли, чтобы мы подтвердили прошение о ее канонизации.

Это означало бы ни больше ни меньше как то, что на эти земли устремили свой взор влиятельные фигуры, ответственные за канонизацию. Если после этого с Лоуренсом и его спутниками произойдет странный несчастный случай или же что-то плохое будет предпринято против жителей деревни, землевладелец наживет себе очень большие неприятности.

– Но даже самый глупый землевладелец обязательно начнет проверять, особенно если он еще и трус. Даже если прошение о канонизации в самом деле сейчас рассматривается, он очень скоро поймет, что мы к этому никакого отношения не имеем. Чего же мы этим?.. – и голос Хоро увял, как только она все поняла.

На ее лице появилось недовольное выражение – как и ожидал Лоуренс.

– Я же сказал, что мне потребуется твоя помощь?

– …Я думала, ты имел в виду мою мудрость, – пробурчала Хоро, и ее губы изогнулись в усмешке. Но больше она ничего не произнесла.

– В легенде об ангеле говорится, что завыл громадный зверь. Если ты поможешь, можно будет устроить зрелище, которое любого убедит, что Катерина была святой.

– Мм.

– Истина в том, что канонизация Катерины сейчас приостановлена. До тех пор, пока Церковь публично не подтвердит, что она святая, нет никаких ценностей в виде священных реликвий. А если нет никаких ценностей, как я могу их продавать?

– Довольно-таки бесчестный план, если тебя интересует мое мнение, – перебила Хоро без намека на интерес.

– Ты могла бы хотя бы назвать его «хитроумным».

Хоро вздохнула, словно давая понять, что это по сути одно и то же.

– В общем, землевладельцу надо сказать не очень-то много. Когда вера и деньги переплетаются между собой, стоит слухам начать расходиться – и его ничего хорошего не ждет. Так мы ему и скажем.

Для землевладельца, запертого между Церковью и язычниками, это будет серьезный аргумент. Ему придется сидеть тихо, как выдрессированному псу.

Конечно, невозможно сказать, надолго ли они смогут его сдержать. Но Лоуренс был уверен, что времени хватит.

Во всяком случае – хватит, чтобы Фран отказалась от погони за легендой об ангеле.

– Что ж, думаю, это лучше, чем сбежать, поджав хвост, – произнесла Хоро, подкидывая полешко в очаг хибарки.

***

Катерина Люччи была в одном шаге от того, чтобы Церковь официально признала ее святой.

Ее дневник был не столько дневником, сколько простым перечислением того, что она делала каждый день. Однако этого было более чем достаточно, чтобы понять, каким человеком она была и как она жила.

С ней советовался архиепископ, чье имя было знакомо даже Лоуренсу, а также одна аристократка и очень богатый торговец. Она проводила свои дни, отвечая на подобные письма, а также изучая вопросы, важные для Церкви, переводя Священное писание на другие языки и копируя важные бумаги.

Одно лишь это свидетельствовало о чистой и праведной жизни, но своему дневнику Катерина также поверила некоторые из своих глубочайших мыслей.

Она на время передала свои переводы Священного писания епископу, когда он ее об этом попросил, но когда уговоренное время истекло, он отказался их вернуть. Книготорговец против ее воли оставил себе ее манускрипт, чтобы продать. Совет Церкви решил, что богословием не должны заниматься женщины, и ей пришлось писать под чужим именем.

Но самым большим открытием стали письма от многочисленных влиятельных фигур, которые, прознав о репутации Катерины, писали ей в поисках совета. Письма архиепископа были составлены в витиеватом церковном стиле, но, как ни нелепо это ни выглядело, суть была в том, что его постоянно приглашали на пиры разные аристократы, там он все время обжирался и спрашивал у Катерины, что делать.