Goblins - Стальное сердце. Часть 1

И тут я понял, что ляпнул что–то не то.

— А как ты это заметил?

(ну что я за идиот, так бы и дал сам себе по морде!)

Пришлось выкручиваться: я краснел и мямлил всякую хрень про ощущения неправильности в организме Юки, и выглядел, видимо, как дурак. Говорить, что я владею истинным зрением не хотелось — я не знал, как к этому отнесутся в исполнении одержимого демоном мальчика. Хатеми слушала этот бред, и, разумеется, безоговорочно мне верила — достаточно было взглянуть на ее скептическую улыбочку.

— Да у тебя талант, Наруто, талант целителя! Его не стоит закапывать в землю, ты не хотел бы сменить работу?

— Сменить на что, Хатеми–сан?

(если массажистом у нее на дому — берусь! Красивая, чертовка!)

— Я, кроме работы в клане, работаю еще и в больнице Конохи. Ты не хотел бы перейти туда?

— Но мне скоро поступать в академию шиноби, буду ли я успевать работать и учиться?

— Будешь Наруто, я уверена, но мы обдумаем еще этот вопрос, когда придет время поступать в академию. К тому же, я возьму тебя своим помощником, и ты сможешь обучаться еще и мастерству целителя. Как тебе мое предложение?

Я не стал долго раздумывать, и согласился — предложение было со всех сторон выгодным, да и внятных поводов для отказа не было.

Иноичи Яманака

— Значит, лечебница Конохи?

— Да, Иноичи, мальчик явно лукавит, и умеет больше, чем хочет показать. То повреждение я увидела только с помощью печати — Юки про него не говорил.

— Его никто не обучал, я знаю это точно.

— Может и вправду талант?

— Какого цвета у него глаза? — вопросом на вопрос ответил Иноичи — Ты обратила внимание?

— Нет, это не бьякуган, я имела дело с достаточным количеством Хьюг, могу сказать это точно, глаза у парня обычные голубые. Да и не заметила я ничего странного. Я ведь не использовала печати и техники чтения разума — это выглядело бы подозрительно, и нанесло бы тяжелое оскорбление, заметь это парень.

— Биджу?

— Нет, думаю, что нет.

— Хорошо, присмотрись к нему. Начни его обучать, будь добра к нему. Нашему клану пригодится дружба с джинчуурики, да и Ино он понравился, а уж ей приглянуться трудно.

— Хорошо Иноичи, я так и сделаю. Только, как это объяснить совету?

— Это моя проблема, не волнуйся…

Ну что ж, больница — так больница, тем более я буду не просто мойщиком окон и выносильщиком ночных ваз, а аж целым помощником настоящего практикующего целителя! В чем правда, будет заключаться помощь, я так и не понял, но что будут учить — это не может не радовать.

Целительство — не моя профильная специальность, я как–то больше наоборот, ломать и портить чужие организмы учился, неважно, руками, всякими железками или магией, но касательство, однако ж, к костоправам имел: все–таки на войне и в походе маг сам себе аптечка. Да и товарищам как в помощи отказать — сегодня ты спасешь кому то жизнь — завтра он прикроет твою спину. Ну, а молодое пополнение и новобранцы обычных пехотных рот нашего легиона обеспечивали мне постоянную практику на протяжении всей моей службы: то на марше какой–нибудь обалдуй ногу засунет в тележное колесо, после чего она начнет сгибаться под новым, весьма интересным углом, то сложенного вдвое обозника принесут, которого в брюхо лягнул вредный ишак, то целый взвод юных клоунов ночью обожрется недозрелых фруктов на ближайшей ферме, и пронесет их так, что следующую пару дней штаны им, в принципе, можно не одевать вообще, то ротного повара искусают свиньи… Продолжать можно бесконечно — и это в мирное время! А о боевых повреждениях и говорить нечего — целителей в армии всегда мало, и подменяют их, зачастую, боевые маги. Практика была богатой (хотя несколько однобокой), а вот теории остро не хватало — и я буду рад это исправить!

Так что в первый же день я работы я попросил у Хатеми пособия — какие есть — по анатомии и физиологии человеческого организма — вдруг тут обнаружили что то новое, неизвестное медикам империи, да и просто было интересно.

Посетителей у Хатеми было немного: пара детей с небольшим отравлением, горожанин с ожогом от кипятка и его жена с большим синяком на лице, и прочие не слишком серьезные случаи, поэтому большую часть времени Хатеми могла посвятить мне — работы для помощника тоже особо не было (подай–принеси–прибери–сходи–позови–помой не в счет). Рассказывала она много и интересно, а я учился.

Первый интересный пациент к ней поступил только три недели спустя, после моего трудоустройства — им оказался взрослый шиноби, дзенин, с раздробленным в труху коленом. Как его звали, мне не сказали, но при операции я присутствовал. Оказывается, здесь тоже используют ритуальную магию при операциях! При помощи различных пентаграмм и магических жестов, Хатеми рассматривала пораженный сустав и проводила дезинфекцию, а так же некоторые манипуляции с самим суставом — фуиндзюцу — техника печатей, так это тут называлось. Я часа четыре смотрел, как она складывает раздолбанный паззл, в который превратилась коленка этого неудачника — нет, все–таки до полноценного целителя мне далеко. Значит, есть куда расти, какие мои (здесь) годы! Наблюдать, что именно она там вытворяет с помощью магии, я не мог — не хотелось раскрывать раньше времени способности, правда, было то этих способностей…