Виктор Бурцев - Святой остров

Феликс Феликсович Юсупов, вероятно, по молодости лет (по сравнению с самим Сипягиным, конечно) относился к старику с некоторой снисходительностью. Странное дело, но Виктор Афанасьевич не обращал на это внимания. То ли подобрел к старости, то ли по еще какой-нибудь столь же невероятной причине. Юсупов, все по той же молодости лет, не задумывался над этим. А зря! Другой, поопытнее, на его месте уже давно бы крепко задумался – а затем тайно бежал бы куда глаза глядят из Объединенного Королевства. Лучше всего на Южный полюс, хотя и в этом случае гарантировать ему долгую жизнь не мог бы даже архангел Гавриил…

В этот вечер Феликс Третий не догадывался, какой подарок он сделал старику, предложив ему участие в очередной и, что греха таить, как всегда рискованной авантюре. Удача нежданно-негаданно разложила свой пасьянс в пользу старого белогвардейца.

…И еще одно обстоятельство порадовало потомка Юсуповых. За весь разговор Виктор Афанасьевич ни разу не пытался петь. А слушать пение старика можно было только как альтернативу расстрелу. И то не всегда.

– Взяли отпуск, Перси?

– Да, накопилось отгулов после Сербии. А для начальства я замотивировал поездку в Гонконг…

– Славно, славно…

С Персивалем Лоуренсом, известным в узких кругах как Мочалка Перси, Сипягин встретился на следующий день после беседы с Юсуповым.

Персиваль прибыл гладко выбритым, подстриженным, в черных кожаных штанах и кожаном же пиджаке. Ничто во внешности афроамериканца не напоминало о короле регги Бобе Марли. Скорее наоборот, теперь он походил на Уэсли Снайпса, а массивные черные очки еще больше придавали ему сходство со знаменитым Блэйдом, крушившим направо и налево несчастных вампиров.

– Кардинальная смена имиджа? – усмехнулся Сипягин, приглашая гостя садиться в роскошное кресло.

Лоуренс показал бывшему белогвардейцу сахарные зубы.

– Побывал на премьере блокбастера «Люди в черном». Очечки прикупил…

– Это вы правильно, так даже лучше, – добродушно согласился хозяин дома. – Что ж, перейдем к делу… Да, все спросить хотел, только повода не было. Никак все же не могу понять, отчего вы со мной сотрудничаете? А когда я чего-то не понимаю, то, знаете…

– Догадываюсь. – Перси вновь улыбнулся. – По всему непонятному полагается стрелять без предупреждения… Причина проста и очень материальна. Домик! И не фанерный, как у нас в Алабаме, а каменный. Два этажа, гараж во дворе… А взятки в моей конторе лучше не брать.

– Разумно, разумно, – вновь согласился старик. – Думаю, после этой миссии вы можете смело заливать фундамент… Итак!..

Персиваль, сняв черные очки, приготовился внимательно слушать.

– Хочу предложить вам, Перси, участие в очередном весьма непростом деле, отчасти связанном с нашими старыми знакомыми.

– Джунковский – МакДугал, – догадался Лоуренс.

– Именно, батенька, именно. Но на этот раз все серьезнее. Дело не в том, что Иван Петрович решил, будто он умнее всех, это не страшно… Если бы все ограничивалось очередной склокой между ним и любезным Феликсом Феликсовичем, я бы не стал вас тревожить. Пусть грызутся, такое и слезно, и приятно – особенно со стороны… Да, вы книгу прочитали? Ту, что я вам прислал?

Афроамериканец кивнул и молча выложил на стол небольшой том в черном переплете.

– И что скажете? Понравилось?

Перси задумался:

– Разве что название. «Я был Великим Князем» – звучит! А содержание…

Сипягин вздохнул.

– Вы правы, Его Императорское Высочество Александр Михайлович писателем определенно не родился. Но вы прочитали, а значит, запомнили, по крайней мере главное… Вы ведь ничего не забываете, правда?

Негр снова продемонстрировал свои белые зубы, что выглядело, если учитывать его блэйдообразную внешность, весьма зловеще. Но «ужастики» после революции семнадцатого года Сипягин, к сожалению, не смотрел, и потому Мочалкин оскал не произвел на него особого впечатления.

– А дело такое… Джунковский организовывает археологическую экспедицию на остров Змеиный. Пожалуй, избавлю вас от лишних подробностей, скажу только, что этот остров находится во владениях восточно-европейского государства Украина и что там якобы был древнегреческий храм Ахилла, где хранился его щит.

– Можно ли считать щит целью экспедиции? – спросил Лоуренс.

– Это цель Джунковского и, соответственно, Элизабет МакДугал, – уточнил Сипягин. – Но не единственная. А для Джунковского, боюсь, не главная.