Иван Катавасов - Ярмо Господне

«Детям — педагогика, а взрослым — наставление и устроение на пути истинные и педагогические».

— …Нет проблем, Джонни. Твое музыкальное образование, не успев начаться, с настоящего времени ограничится уроками бальных танцев. Поверь мне, уж этот артистизм тебе когда-нибудь сгодится не меньше боевых искусств сэнсэя Тендо.

Вам это ясно, прайвит Джон?

— Йес, сэр!

«Во! Спасибо Фил Олегычу, а пианино пускай отец в детский сад подарит…»

В «Триконе-В» Филипп Ирнеев появился в точно намеченное время в прекрасном настроении. Никем не замеченный он взбежал по лестнице на шестой этаж, в приемной незримо прошел мимо долговязой Ксюши, мечтательно уставившейся в потолок, и без стука, без звука притворил за собой дверь в кабинет госпожи исполнительного директора Вероники Триконич.

— Ника! Я наконец понял, на что похожа твоя Ксюша Сиськи-на-Каблуках. Она — спиннинг катушкой вверх.

— Опаньки! Мистер Фил Ирнив радуется жизни с американским оптимизмом. С молодой женой до потери пульса миловался, многажды любился, сходился… Небось, и Маньку с Патриком окрутил?

— Йес, мэм!

— Но для радости такой от медосмотра и внутримышечных инъекций я тебя не освобождаю, милок. Спускай-ка портки там за ширмочкой, и ко мне с голым передом и задом…

«Господи, благослови докторов и всю кротость их…»

Убедившись накоротке, сколь идеален порядок в подопечном организме, немилосердно нашпиговав его в обе ягодицы необходимыми препаратами, доктор Триконич принялась за массаж пациента и приступила к другому волнующему ее вопросу:

— Братец Фил, удумал, чего с Анфискиной задницей делать будешь?

— Есть варианты, Ника. От паллиативных до радикальных. Сольешь мне по сети последнюю психофизиологию барышни-стажера. И мы с доктором Суончером поразмыслим, посудачим насчет ее полудюжины прельстительных двойных округлостей под длинным платьем, сзади и спереди.

— Вот они какие, рыцари и джентльмены! Сплошь развратники и совратители невинных девиц. Ясен перец, в интересах орденского служения.

Между прочим, Анфиска-то от тебя в безумном восторге, вот-вот понесет в истерической беременности.

— Не верю!

— Правильно делаешь. Хотя обаял ты ее, милок, по самые бабские придатки. Ровно наколдовал, зачаровал, приворожил нечестиво. Вагиной девка, конечно, не хлюпает, чай, свой мужчинка имеется. Но симпатией и доверием к тебе она преисполнилась по шейку матки.

— Посмотрим…

Предвижу, дельце у тебя есть, ускользнувшее от недреманного ока барышни-неофита Анфисы.

— Так точно, рыцарь. Пал Семеныч Булавин советует действовать пошустрее. Дело довольно неясное, нетипичное, чреватое секулярными чреватостями, как ты говоришь.

Сказка такова: жили-были ничем не примечательные торговцы дурью Злата и Георгий Жмень. Торговлишка на Корчах у них была мелкая, плюс наркоприворот и отвод глаз ментам по мелочи.

Потом как вдруг ни с того ни с сего стали подниматься. Кое-каких других наркодилеров под себя подгребли, парочку крутых ведьмаков в охрану наняли.

Ромалэ в законе и в понятиях забеспокоились. Дурака иеромонаха Евстафия призвали. Тот окропил ворота святой водичкой и дальше не пошел. И никому об этом, говнюк, ни гугу, потому как дюже в штаны со страху себе наклал, эх полным-полно в подгузничке. Последние яйца я ему когда-нибудь оторву, они монаху без надобности.

Потом сморчки о наших Жменях пронюхали. Крест собирались зажечь, но перетрухнули: молчок, рот на крючок. Позавчера один грибочек раскололся, втемную обработанный в плановом порядке моим секуляром-конфидентом. После субалтерн Вадик того сморчка компетентно тряхнул.

— А, шкаф бронированный, два на полтора, из новеньких?

— Ну да, он самый. Костик его школит, началит и до ума доводит.

Так вот, в «Смерке» думают, будто бы колдуны Злата и Жора на той хазе в подвальном помещении каждую ночь подпитываются чужими наркогрезами. Мол, энергетический вампиризм, в ихних дурацких понятиях. По их данным несколько торчков пропали без вести.

Послала я наружку прощупать оную цыганскую малину. Ребятишки поработали, как положено. И не хрена рационального они мне от Златы и Георгия Жменей не предоставили в цифре. Ни видео, ни зрака, ни мрака инфракрасного… С аналоговой съемкой та же хренотень…

Призвать для устного доклада ответственного субалтерна, рыцарь?

— Не стоит. Полагаю, мы имеем дело с инкубом и суккубом в стадии закукливания, дама-зелот. Людская оболочка — живой анатомический камуфляж.