Ольга Хараборкина - Гнев гор (СИ)

— Мы не выпустим, человечку! Слышишь! Не выпустим, — злобно оскалился мастер.

— Мы не для того столько терпели, чтобы в один момент превратится в ничто. Только милосердие погибшей Наместницы удерживает нас на грани.

Последние слова гнома зародили в моей душе нехорошее предчувствие. С этим Сердцем все было непрост, и меня в очередной раз заставят делать то, чего я не желаю.

— А вам и не придется кого‑то выпускать, — равнодушно произнес Аделард. Теперь‑то мне была известна причина его безразличия и холодности. — У нас есть жертва.

— Жертва?! — алчно переспросил гном. — Ее принесет Наместница?

— Принесет, — согласился за меня ректор.

— Нет! — с холодной яростью произнесла я. Как же мне надоело быть безвольной куклой. — Убивать кого‑то вы меня не заставите!

— От этого будет зависеть твоя жизнь, Ярогнева, — ласково произнесла Безымянная, хотя нет, теперь я знала, как ее зовут — Эльезара. Вот только ничего не изменилось в моем отношении к ней, сейчас она была злом.

— Разве моя жизнь не важна?! — спросила я улыбнувшись. Вышло тускло, но на большее меня просто не хватило.

— Столько лет прошло Эльезара, а ты так и не научилась разбираться в людях, — усмехнулся Аделард, на его иссохшем лице это выглядело жутко. — Наша Ярогнева к своей жизни относиться достаточно беспечно, но вот к жизням близких.

Последнее слова прозвучали настолько многообещающе, что я не выдержав выругалась. Ректор всегда сдерживал обещания, сейчас же он мне прямым текстом сказал, что убьет мою семью, если я не отниму чью‑то жизнь.

— Ты, наверное, не знаешь, но твои отец с матерью, да и младший брат гостят у Оливера, — мое сердце сбилось на один удар. Что Тьма побери, они забыли в Морнэйлде? Отвечая на мой невысказанный вопрос Аделард произнес:

— Они попали туда с волной беженцев.

Хотелось в голос закричать: "За что?!". Вот только ответа бы я не получила. Говорят, судьба нам дает равно столько испытаний, сколько мы способны вынести. По мне так это ложь. Просто глупая фраза, дающая надежду на лучший конец. Но я‑то видела, что не всегда человек способен выдержать "подарки" этой дряни.

— Кто должен умереть? — глухо спросила я, готовясь к очередному удару.

— Ты ее знаешь, Ярогнева, — улыбка старухи вызвала невольную дрожь. Аделард хлопнул в ладоши и из ниоткуда появилась тара Фенд. Я прикрыла глаза и выдохнула, надеясь, что это лишь обман.

— Золотце! — воскликнула она и попыталась сделать шаг в мою сторону. Вот только, никто ей этого не позволили. Невидимая стена не пустила воительницу, окружив ее плотным коконом. — Что ради предков, здесь происходит?!

— Илва Фенд, тебе выпала честь послужить своему народу! — пафосно произнесла старуха, у меня же невольно вырвался смешок.

— Ты кто такая?! — Илва не обратила на ее слова никакого внимания. Женщина попыталась сломать барьер, но отклика источника не получила. — Золотце, я требую пояснений!

— Я бы тоже многое хотела, тара Фенд, — усталость сквозила в каждом моем слове. — Разве вы не видите, в каком я здесь положении.

Тара Фенд только после моей фразы обратила внимание на то, что я стою на коленях. Но больше всего ее вывело из равновесия то, что мою голову украшал Венец Жизни, утерянная корона Наместницы.

— Золотце, я жду!

— Вот эти двое, — кивнула в сторону Аделарда и Эльезары, — породили Великую Мать.

— Чушь! — не стала мелочиться воительница.

— Поверьте мне, нам это сейчас не важно. Главное, что они верят в свои слова. Магией вы пользоваться не можете, потому что находитесь в иллюзорном мире, созданном мертвыми душами много веков назад, — , задумавшись, я невольно замолчала.

— Ведь это не все, золотце?

— Они хотят, чтобы я вас прирезала, взамен получив свободу и некое сердце.

— Сердце?! Покажите мне его! — потребовала тара Фенд. — Если это то, что я думаю, то сама лягу под жертвенный нож.

Каркающий смех старухи разрушил установившуюся тишину:

— Гномы!

— Вы знаете, что такое Сердце? — спросила я тару Фенд.

— Есть легенда, никто уже не верит в это, но говорят, что оно может спасти Наместника Предков от безумия. Но Айрдгал здоров, — возмутилась я.

— Это пока, — скупо бросил ректор.

— Мало кто знает, — начала говорить старуха, — но Гнев Гор требует слишком большую плату за свое пробуждение. Наместник должен отдать разум. Все началось с того, что создатель проклятия, пробудил дракона, положив на алтарь свою супругу, вырезав ей сердце. Предки прогневались на него, и прокляли древнюю кровь. Только "первое" сердце способно вернуть его потомкам разум и усыпить Гнев.