Денис Чекалов - Гончие преисподней

– Меня не хотят печатать, – сказал он. – Вот ведь…

Он поделился с нами весьма интересными сведениями о том, кто же на самом деле был предком его редакторов.

– А вы из какой газеты?

Я объяснил, что собираю информацию об Артемиусе Магготе, и репортер оживился. Если судьба дает тебе шанс обляпать ближнего грязью, нельзя оскорблять ее отказом.

– У меня на него есть целое дело, – сказал он, с кряхтением поднимаясь с кресла. – Нет, правда, ксерокса, а так можете скопировать.

– У нас в машине есть, – бросила Франсуаз, быстро просматривая папку.

Эддердорн с подозрением взглянул на нее.

То ли подозревал, что мы только и ждем, когда он отдаст нам бумаги и отвернется, дабы немедленно облить их кетчупом и съесть. То ли просто не доверял людям, у которых в машине есть факс, ксерокс и не пахнет плесенью.

Однако мстительность всегда сильнее осторожности, иначе граф Монте-Кристо просто забрал бы денежки и свалил из страны подальше, оставив читателей без романа.

Поэтому журналист только кивнул, позволяя девушке забрать папку.

– Вы действительно думаете, что Маггот убил свою жену? – спросил я.

Он ответил с грубой откровенностью:

– Да мне как-то все равно. Заплатили – я написал. Ничего не лгал, отсебятины не нес. А что до предположений, так это мое право.

Он оживился и громко высморкался в насквозь мокрый платок.

– Но что интересно. Когда статья вышла, явился ко мне этот Маггот. Весь такой из себя. Нет, для меня, конечно, не впервой, когда скандалить приходят. Много раз рожу грозились набить…

Журналист хрюкнул, и я догадался – эти угрозы не раз воплощались в жизнь.

– Когда человек виновен, я это сразу чувствую. Для вида он возмущается, шебуршится, а на деле прощупать хочет, много ли ты знаешь. В самом ли деле какие-то доказательства отыскал или так, с пьяных глаз накатал статейку.

Он самодовольно хмыкнул, но тут же вновь умылся соплями.

– Хитрить пытаются, а сами же себя и выдают. Послушал я этого Маггота и понял: или на самом деле угрохал жену, или что другое скрывает. Так ему и сказал: от вас не отстану, пока вся правда не выйдет наружу.

Репортер погрустнел.

– Он вдруг голос понизил и начал что-то бормотать. Я сперва думал – ругается, а потом дошло: мантры свои, гад, читает, или как там это колдовство называется. Все, говорит, карьера твоя закончена, никто больше тебя печатать не станет.

По всей видимости, Маггот использовал более цветистые выражения, но я не стал уточнять.

– И вот бывают же совпадения, с того дня ни одну статью пристроить не могу. То стиль не тот, то тема не в кассу, то опередит меня кто-то. Казалось бы, просто полоса неудач, с кем не бывает, – а нет-нет да и задумаюсь, может, и правда меня этот урод сглазил.

Он чихнул.

– Да и насморк этот которую неделю не проходит. А ведь давно бы уже пора…

Человек шел по неширокой аллее кладбища. Вокруг поднимались кресты и гранитные надгробья, словно мрачные, диковинные растения, высаженные здесь самой смертью.

Я сидел за рулем своего автомобиля, держа в руках небольшой бинокль. Черная металлическая ограда и несколько могильных рядов отделяли меня от идущего человека.

Маггот подошел к небольшой гробничке, в которой лежала его жена. Мне показалось, что в этот момент он посмотрел прямо на меня, но, наверное, виной тому было мое воображение.

Франсуаз подалась вперед.

– Он что-то несет.

Маггот вышел из гробницы. Сложно было понять, что он держит в руках. Я выскочил из машины и почти бегом добрался до ограды кладбища. Может, это он – шанс, которого я ждал.

Я спрыгнул с ограды на другую ее сторону и пошел навстречу Артемиусу. Теперь некуда было спешить. Он шагал, не поднимая головы, и все смотрел на то, что держит в руках.

– Прекрасный вечер, – сказал я. Он остановился.

Было уже темно, и Маггот не сразу узнал меня. Потом улыбнулся. Дорогой костюм, модный галстук, снисходительный взгляд победителя.

– Не спится? – спросил он. – Или вы пришли сюда, чтобы выкопать пару костей и поглодать их?

– Вы все же убили свою жену, – негромко произнес я. Он отмахнулся.

– Я уже это слышал. От того безумного журналиста. Несчастный, он и вправду решил, будто свобода слова нужна для того, чтобы говорить людям правду… – Маггот улыбнулся. – Да и что есть правда? Это не факты, нет. Это люди, которые с тобой согласны. Неважно, как обстоят дела на самом деле – главное, что скажет большинство.

Он пошел на меня, рассчитывая, что я уступлю ему дорогу.