Наталья Беляева - Диковинница

Последние слова маминой подруги Белка и Вера Сергеевна едва расслышали через резко потемневший экран. Солнце село, а вместе с ним погасло золотое блюдечко, которое, как выяснилось, называется зерцальником.

- Тортика? - предложила Вера, когда Беляна понуро отошла с яблоком в ладони от блюдца, которое теперь вовсе не походило на нечто волшебное.

- Только не тортика! - в ужасе воскликнула девушка, сразу приходя в себя, - Во мне сидит тонна мороженого! На всю жизнь наелась. Просто чаю. Черного. Крепкого. Можно колбаски, - добавила она, улыбаясь.

- Мне Радмила понравилась, - уверенно произнесла Вера Сергеевна, наливая кипяток в заварник.

- Мне тоже, - отозвалась Белка, - Схожу пока к себе, переоденусь.

- Правильно, - согласилась Вера, - И возвращайся сразу, чай пить.

***

Готовясь к следующей вечерней встрече, Вера с Беляной придвинули стол поближе к стене, на которой повесили блюдечко, и заварили чай заранее. Едва солнечные лучи из окна упали на зерцальник, Белка толкнула яблочко.

- Привет, мои дорогие, - искренне заулыбалась им Радмила с той стороны.

Все втроём рассмеялись, заметив, что устроились одинаково, удобно и с комфортом. После короткого обмена любезностями, Рада поспешила приступить к делу:

- Значит так, Белянушка. Мама твоя, хоть и экспериментаторшей знатной была, однако глупостью несусветной не отличалась. Поэтому, милая, расскажи-ка мне всё, чтобы мы вместе решили, что дальше делать.

Вера кивнула, отпивая глоточек ароматного чая.

- Да я, тётя Рада, очень мало знаю. Пусть лучше бабуля начнёт.

Вера Сергеевна подробно изложила историю о том, как встретила странную молодую женщину на дороге, что та успела сказать и что велела передать подросшей дочери. А ещё коротко историю их с Беляной жизни.

Радмила внимательно слушала Веру, не перебивая. На её лице отражалось глубокое раздумье, будто она складывала мозаику из разрозненных кусочков у себя в голове. Пару раз женщина смахивала слезинки белоснежным тонким платком.

- Значит, велела семнадцатилетия дождаться... - промолвила она вполголоса, - Понятно. Что именно Лика написала в записке?

Беляна прочитала короткое послание вслух.

- "Выбор за тобой", - рассеянно процитировала подругу Радмила. - Что ж, - бодро добавила после паузы, - Для того, чтобы сделать выбор, необходимо знать, на что идёшь. Разговор наш будет долгий - возможно, не один вечер нам с вами просидеть придётся. Матушка твоя, Беляна, судя по всему, хотела, чтобы ты в наш мир вернулась, но выбор тебе оставила.

- Какой мир? - для проформы спросила Белка. Она, кажется, уже знала ответ.

Радмила рассказала, как тысячу лет назад перед славянским народом встал нелёгкий выбор - смириться перед выбранной князем новой религией или принять неминучую смерть. Борьба оказалась неравной. Под беспощадной рукой рабов божьих гибли тысячи свободолюбивых русов. Было уничтожено почти всё сословие волхвов, разрушены славянские светыни и сожжены ведические писания.

И тогда уцелевшие Солнечные жрецы созвали последнее вече. На котором было принято решение сохранить остатки древнего мира, пока его окончательно не уничтожили. Трое великих Волхвов в течение девяти дней и ночей сотворили нерушимый барьер, навсегда разделивший два мира. В память о той великой волшбе их земли были названы Тридевятыми.

***

- Если ты примешь решение вернуться, я против не буду, - твёрдо заявила Вера утром за чаем, - Что уж тут говорить - я и сама не отказалась бы у них побывать. Хочется только знать, что ты там будешь делать?

- Не знаю, бабуль. Зерцальник вчера вырубился на самом интересном месте. Думаю, там есть чем заняться.

- Радмила не производит впечатления дремучей невежды, и разговаривает так же, как мы с тобой.

- Сама удивляюсь, - пожала плечами Беляна.

- С другой стороны - полагать, что у них за тысячу лет ничего не изменилось, по меньшей мере, наивно.

- К тому же волшебство... - девушка мечтательно подвела глаза к потолку.

- Волшебство и мирная жизнь, как раз, скорее тормоз прогресса, - уверенно произнесла Вера Сергеевна.

- Как это?

- Да так. Вот будь у тебя скатерть-самобранка, стала бы ты изобретать микроволновку? Да и вообще, зачем сеять, жать, хлеб печь, за скотиной ухаживать, если развернул её, родимую - тут тебе и хлеб, и молоко, и гусь жареный?

Белка рассмеялась:

- А будь у каждого по паре сапог-скороходов, не нужно было бы изобретать автомобили, самолёты и пароходы. Нет, пароходы, пожалуй, стоило бы изобрести. В сапогах по морю как-то неудобно.