Наталья Беляева: Диковинница

Сердечная благодарность Аллочке, которой пришлось выдержать несносную меня, когда идея только созревала, а затем стать первым читателем и критиком Диковинницы. И самые тёплые слова читателям, что откопали на просторах интернета эту скромную страничку и заставили поверить в себя.

Предание

Внезапамятнуюстаринуглубокую

Встольном градеправилдостославныйкнязь.

Созывалпированьяразгульные,

Ненасытный в распутстве дапохоти.

И пришли к немуВолхвы многомудрые.

Говорили слова-речи горькие:

Нарушаешь, мол, князь, законы правые,

Наказанье предстоит тебебожее.

Закручинился князь, призадумался.

Не одревних заветахпорушенных,

А замыслил отверыпращуров

Отступить и предать глумлению.

И настали времена жестокие.

Разрушались светыни да капища.

Полыхала огнём Земля-матушка.

Обливалася кровью защитников.

Вырывали живьёмверудревнюю,

Что поправи велела людям жить.

Насаждалилюбовь даспасение

Запокаяниевслед прегрешению.

Собрались тогдажрецымудрые

На последнеевечевеликое.

Стали думу гадатьскорбную-

Как спасти древний мир поруганный.

И пришли на товече славное

Кто смириться не смог с новой верою.

Духи, сущности земные,воители,

Ведуны, простой люд и правители.

Долго думали думу горькую,

Признавали борьбубезрассудною,

Порешили свой мир отделить навек

Нерушимой волшбы преградою.

Девять дней и ночей, девять Солнца кругов

Чародейство вершилось великое.

Тридевятые землитрое славных Волхвов

Защищать поручилихранителям.

Пролог.

Если судьбе будет угодно, перемены наступят даже в самой размеренной жизни. Как ни пытайся упорядочить свою маленькую вселенную, контроль над ней - не больше, чем иллюзия. Однажды провидение подбросит неожиданное событие, встречу или невероятное совпадение, найдёт лазейку в кажущемся незыблемым порядке и навсегда изменит привычный ход вещей.

В тот памятный день яркое многоцветье бабьего лета сменилось осенним ненастьем, и хмурое небо сочилось унылой моросью. Наступил вечер, сгустились сумерки, а мелкий дождь вместо того, чтобы утихнуть, обратился холодным шумным ливнем.

Вера засиделась допоздна, проверяя курсовые, и покидая тепло учебного корпуса, зябко ёжилась, кутаясь в лёгкий плащ и поднимая воротник. Промозглый ветер безжалостно хлестал по ногам и бросал под зонт студёную влагу, а мощёная аллея, ведущая к парковке, напоминала ковёр, залитый незадачливыми соседями. Расцвеченный золотом и багрянцем опавшей за день листвы, щедро приправленный дождём, он чавкал под ногами, представляя прогулку ещё более сомнительным удовольствием.

Устроившись в салоне, Вера перевела дух и пригладила растрёпанные волосы, бросив мимолётный взгляд в зеркало, поправила маленький узорчатый медальон на груди. Вскоре заурчал мотор и зашумела печка, пальцы привычным жестом коснулись кнопки проигрывателя и Вера Сергеевна Буянова тронулась в путь.

Она любила водить, дорога дарила покой и умиротворение. Разгоняя потоки дождя на лобовом стекле, в свете тусклых фонарей, мелькали в ритме Вивальди дворники, словно палочки дирижера, проносились магазинные витрины, редкие прохожие и мокрые автомобили.

Свой каждый день Вера загружала делами, хватаясь за самые безнадёжные и рискованные исследования, а вечерами возвращалась в слегка запущенную квартиру, где прожила почти полвека. Тёплая ванна и чашка горячего чая разделяли стылое одиночество, она растворялась в тишине, отдыхая от суматохи напряжённого дня, закрывала глаза... И иллюзия домашнего уюта сменяла иллюзию насыщенной жизни.

В целом, благополучной жизни, в которой ничего не хочешь менять. Не стремишься, не ждёшь, застыв в безвременье. И прошлое, сотканное картинками старых фотографий, не терзает оглушительным чувством потери. Воспоминания-осколки не ранят острыми краями, рассыпаются отшлифованными бусинами, не причиняя боли, не бередя застывших ран.