Сесилия Дарт-Торнтон - Леди Печалей

— Боюсь, путешествие на Летучем корабле не для меня, миледи, — скорбно призналась Вивиана. — Я совершенно не могу ходить по палубе, у меня сразу начинает кружиться голова. А на морских кораблях не происходит ничего подобного.

— Это хорошо. Многие люди избегают морских кораблей, потому что боятся утонуть.

— Нет, путешествовать по воде мне совсем не страшно. Я родилась в пузыре.

— Мне приходилось слышать о таких вещах. Этот пузырь что-то вроде мембраны. Его иногда обертывают вокруг головы новорожденного. Считается, что таким способом можно защитить его от опасности утонуть.

— Да, это так, — сказала Вивиана, вытирая вспотевшее лицо. — Я всегда ношу с собой кусочек пузыря в медальоне.

— Чудесная вещица. Я заметила, что он постоянно у тебя на шее.

— О мадам, простите меня. Корабль так качает… мне надо спуститься вниз…

Аркун располагался в холмистой местности, далеко от прибрежной полосы. Рохейн пришла в восторг, глядя на свои земли, расстилавшиеся внизу. В зимнем наряде они выглядели великолепно. Коричневато-желтые невспаханные поля и зеленые луга, сад, лес, охотничьи угодья, граничащие с фермерскими домиками, река, но самое впечатляющее — Аркун Холл.

Полузамок-полуособняк поднимался на высоту трех или четырех этажей. Массивный, как монолит, но в то же время очень изящный, воздушный, он возвышался над небольшим озером, в котором с абсолютной точностью повторялись его колонны. Озеро окружал сад с аккуратными клумбами, постриженными изгородями из кустарника и посыпанными песком и гравием дорожками причудливой формы. По границе росли ровные ряды деревьев. Сразу за стенами сада простирался огромный парк с множеством бархатных лужаек, тенистых рощиц и прудов, блестевших, как разбитое стекло, выпавшее из небесного окна.

— Прекрасное поместье, — одобрительно сказала Эллис-Жанетта Роксбург. — Я научу вас быть здесь хозяйкой.

Ей доставляло огромное удовольствие нанимать слуг, отдавать приказы по дому, в котором никто не жил несколько лет, и поэтому требовал проветривания, чистки, мытья, полировки паркета и обновления кое-какой мебели. Герцогиня консультировалась с камердинером, экономкой и егерем, проверяла счета. Вместе с Рохейн они целую неделю не знали отдыха, но когда, к всеобщему удовольствию, все закончилось, женщины отправились кататься верхом по охотничьим угодьям.

На открытом пространстве голые березы стояли как воины на страже границ. Копыта лошадей ступали с глухим звуком по перегнившим листьям под черными сучьями конских каштанов и вязов. Стая воронов спустилась с серых стеклянных небес и уселась на деревья. На мягких лапах подкрался туман.

Дыхание всадниц вырывалось клубами серебристого пара. День стоял пасмурный. Надвигался шторм. Словно в подтверждение непогоды с той стороны, откуда дул ветер, донесся зловещий звон колоколов.

— У вас добросовестный камердинер и честная экономка, — сказала Эллис, — чего не могу сказать о егере. За ним следует присматривать. Тем не менее должна заметить, что такие поместья, как это, всегда содержатся в подобающем состоянии, независимо от того, живешь ты в нем или нет, хотя несколько визитов в год без предупреждения не мешает сделать, чтобы слуги не расслаблялись. Мне тоже следовало бы нагрянуть с проверкой в поместье Роксбург. Как я ненавижу женские седла, а вы?

Рохейн согласилась, хотя не могла припомнить, чтобы и раньше чувствовала себя в седле достаточно комфортно.

— Мне они тоже не очень нравятся, — ответила девушка. — В следующий раз, когда вы навестите меня, мы оденемся как джентльмены, сядем в мужские седла и помчимся, перепрыгивая через изгороди, если они попадутся на пути. Но посмотрите, небо совсем затянуло тучами. Нам следует поспешить, иначе попадем под дождь.

Мощный раскат грома потряс небеса.

— Зимой так часто случаются бури! — недовольно воскликнула герцогиня, разворачивая лошадь в сторону дома. — Неподходящее время для Летучих кораблей и Всадников Бури.

Самым старым жителем в Аркуне считался домовой, которого все называли Качающийся Ва. Когда в кухне освобождался крючок для чайника, домовой цеплялся за него и раскачивался взад и вперед, уморительно хихикая при этом. Домовой очень любил повеселиться, поэтому предпочитал компанию детей, которой до сих пор был лишен. Он выглядел как седой старичок с короткими кривыми ногами и длинным хвостом, помогавшим ему удерживаться на крючке. Иногда на нем была серая одежда и потрепанный ночной колпак, сдвинутый на ту сторону лица, где его постоянно мучила зубная боль, но обычно Качающийся Ва предпочитал красную куртку и голубые штаны. Домовой не одобрял напитки крепче домашнего эля и яростно кашлял, если в кухне появлялся запах крепкого спиртного. В остальном домовой был вполне благожелательным существом. Разве что очень уж беспокоился о чистоте в доме и переживал из-за убийственной неаккуратности кухарок.