Марк Лоуренс - Братство дороги

Харрэк не знал ни «осени», ни «Одина» − в языке хакку не было таких слов, но он умел слушать.

− Как бы там ни было, когда я уплывал, я поговорил с ве... [4] Снага имеет в виду вельву (др.-сканд. Völva, Vala, Spákona ), прорицательницу или предсказательницу в скандинавском эпосе. с ведьмой, и она сказала, что если я уплыву сейчас, то больше не вернусь к берегам Юелеска. Так что я оставил свою секиру, Хель, моему сыну. Мой отец владел этой секирой, и его отец. Я не хотел, чтобы она покинула наш род.

− Зачем же ты тогда плыл? − Харрэк никогда не видел моря или даже озера, зато видел пруд Нолу, который появлялся в сезон дождей, и ему не составило большого труда представить водоем во много раз шире, чтобы по нему могли плавать люди на деревянных плотах. − Если ведьма сказала...

− Человек не может жить следуя пророчеству. У меня был долг перед братьями по клану. Сколько их могло бы не вернуться домой, если бы я остался в своей хижине? Как бы тогда мой сын смотрел на меня и мою секиру? − Опять улыбка. − И еще. Я ведь могу вернуться!

− Что случилось?

− Заплыл слишком далеко, в теплые моря, потерял слишком много людей, попал в плен, потом меня увезли на юг, продали в рабство, отправили еще дальше на юг.

Харрэк снова перевел взгляд на шрамы на запястьях Снаги. Племена Змеиных Жал торговали рабами с маврами из-за северных гор. Иногда они брали в плен и мужчин. Только призрачная равнина разделяла хакку и Змеиных Жал с их веревками и базарами, где людей продавали как скот.

− Ты сбежал?

− Твой король купил меня для своей охраны. Лакка. − Он кивнул на стену.

Харрэк знал дюжину историй о лакка. Если и существовал отряд более опасный, чем лучшие воины короля-многих-племен, то старейшины хакку о нем ничего не знали.

− В лакка есть воины-рабы? − Харрэк знал, что там были мужчины из многих племен и даже из земель, которые лежат за пределами владений короля, но он не слышал ни об одном бойце, который был бы рабом.

− Больше нет. − Снага похлопал по мечу на коленях. − Я добыл себе свободу в первом же бою. Салаш из глубокой Сахры захватил город в пустыне. Мы отбили его обратно.

− Салаш...

− Есть и более интересные вещи, о которых ты мог бы спросить, − перебил его Снага.

Харрэк сел на корточки. Он посмотрел на ожидавшую толпу. Старики блестящими камешками на деревянных досках играли в манкала. Воины, сгорбившиеся под весом своих копий, жевали бетель, купцы сидели на подушках рядом с грудами товаров.

− Почему воин лакка сидит и разговаривает со мной?

Снага кивнул:

− Потому что в тебе есть огонь. − Прищурившись, он глянул на Харрэка. − Зачем ты сюда пришел?

− Я избил одного мужчину. Отец послал меня рассказать об этом королю. − Говоря это незнакомцу, Харрэк чувствовал себя более виноватым, чем когда стоял перед людьми своей деревни.

− Он был твоим врагом? Этот мужчина?

− Сын предводителя наших воинов. Известный боец и богатей.

− А почему ты напал на него? − спросил Снага.

− Он велел мне принести воды.

− А что действительно было причиной?

− Он сказал, чтобы я...

− Нет, − Снага шлепнул Харрэка по лицу − тяжелый, небрежный удар − так неожиданно, что даже реакция Харрэка его не спасла.

Вскочив, Харрек ринулся на северянина, но Снага ткнул рукой в его покрытую шрамами грудь, без видимых усилий посадив обратно:

− Почему?

− Потому что он... Потому что он был большой. − Лицо Харрэка горело от удара.

− Теперь ты знаешь, почему я сижу с тобой, Пылающий Камень. − Снага встал, отряхивая с одежды пыль. − Потому что я увидел в тебе убийцу.

Харрэк тоже встал, заставляя себя не тереть щеку:

− Я жалею о том, что сделал. Надеюсь, Разбитая Миска поправится. Я не хочу быть убийцей.

Снага пожал плечами:

− Может и нет. Я в твоем возрасте был таким же, тоже готов был ткнуть в зубы любому, кто косо на меня посмотрит. Горячий, злой без причины или повода. Молодые люди показывают миру ожесточенные лица, а что за этим стоит? Смятение. Потерянные злые мальчишки, еще не нашедшие своего места в мире. Просто некоторые из нас так взрослеют − многие перерастают это, некоторые погибают, некоторые в этом застревают. Вот они и есть истинные убийцы до мозга костей.

Из убийц, которые сопротивляются своей природе, выходят лучшие солдаты, чем из тех, кто не пытается этого делать. Соедини в одном человеке инстинкт убийцы и совесть, и он не сможет быть счастлив, но ты получишь полезного бойца. − Он двинулся назад, к воротам. − Идем. Посмотрим, достаточно ли твои руки соответствуют тому, что в твоей голове и сердце.