Владимир Лещенко - Торнан-варвар и жезл Тиамат

Торнан последовал мудрому совету, открыв глаза не сразу.

Они стояли на краю горного леса на каменистой тропе.

Над ним нависала отвесная скала из черного базальта, рассекала надвое долину, словно разрубленную гигантским мечом. У подножия скалы притулилось селение. А пик горделиво уходил в небо на головокружительную высоту. Было так тихо, что Мариссе казалось, будто она слышит, как бьется сердце у каждого из спутников.

Внизу расстилались мрачные леса реки, рыжие заросли вереска и папоротников. Разбрасывая клоки белой пены, грохотали горные потоки. Дорога была такой крутой, а небо таким чистым в своей голубизне, что высокие зубчатые скалы, озаренные солнцем, походили на врата в царство блаженных. Марисса вдыхала полной грудью свежий утренний воздух. Потеплело, и отовсюду журчали струйки воды. Со скал устремлялось вниз множество ручейков, пробивающих путь сквозь почерневший мох и высохшую траву. Небо наливалось синевой, по нему плыли пушистые белоснежные облака. Земля, сбросившая с себя снежную шубу, казалось, вздохнула с облегчением.

Торнан подумал, что край этот очень красив. Горы, обдуваемые всеми ветрами, поросшие лесом долины и головокружительной глубины ущелья. Горы, синеющие в утреннем тумане, багряно-лиловые и черные скалы, и горные потоки в белой пене. И еще — квадратики возделанных полей и едва различимые селения. Луга, уже зеленеющие среди подпирающих небо утесов, рощи деревьев с круглыми пушистыми кронами и весело скачущие по каменистому руслу ручьи показались Торнану поистине сказочным зрелищем после льда, скал и пещерного мрака.

Из-за облаков выглянуло солнце, и раскинувшиеся перед очами северянина земли засияли чистыми, радостными красками. Небо голубело, и мелкие облака неслись в вышине.

Радостная лучезарная сила этого дня наполнила путников. Им сразу стало жарко, и руки сами собой потянулись к застежкам облачений.

— Шэтт побери!!! — воскликнула Марисса. — Так ведь весна началась!

Геркоссия, Ламос

Двое старцев в недоумении взирали друг на друга.

— Как такое возможно? — спросил один из них, украшенный длинной седой бородой, в ветхом зеленом балахоне. — Я пятьдесят лет занимаюсь тайными искусствами, но ничего подобного не видел!

Они внимательно изучали лежащий на столе шар горного хрусталя, добытый из древнего толлантийского могильника ценой трех жизней гробокопателей.

— Нет, это просто безумие! — произнес один из них.

В этот момент в дверь кто-то поскребся. Как кошка, вернувшаяся с ночной охоты, или озябшая собака, просящаяся в дом. Нет, пожалуй, когти у того, кто царапал дверь, были побольше кошачьих и даже собачьих. Пламя свечи заколебалось, словно от чьего-то дыхания, и потускнело. Старики испуганно замерли. Когти уже не скреблись — скрежетали, полязгивая о железо петель. Затем кто-то ударил в дверь лапой, и та, на совесть сколоченная из дубовых досок и сбитая кованными гвоздями в палец толщиной, жалобно заскрипела, затряслась. Повеяло затхлостью подземелья и мускусным душком, характерным для крупных хищников. Старцы в ужасе сжались. Взоры их были прикованы к засову, и он, выделки самых умелых кузнецов, уже не казался им таким уж надежным. Затем из-за двери послышались мягкие затихающие шаги. Что бы это ни было, оно ушло прочь. Но лишь к утру мудрые чародеи решились отодвинуть засов, и то едва не лишились чувств при виде глубоких борозд на досках.

Пока они ждали своей очереди в воротах славного града Нолу, столицы Эргассы, что, как всякому известно, есть перекресток всех главных торговых путей по ту (вернее — теперь уже по эту) сторону Рихейских гор, Торнан внимательно слушал, что говорит местный люд.

Говорили все больше о недобром и тревожном. Оружейникам Нираста кто-то заказал большой черный меч. Определенно, это тот самый Темный Клинок, что указан в Пророчестве Эселинны.

Какой-то паршивый наемник, Камир Беззубый, сверг Мунийский совет и лично прирезал Первого Советника, Зо бен Велига. Теперь один из богатейших городов Деянирского побережья в руках банды убийц и грабителей.

Урвенд из Ригии, авантюрист и самозванец, называющий себя потомком древних северных князей, уже захватил половину Томбара и собирается захватить вторую.

В горах завелся дракон, промышляющий овец с коровами, не пропускающий и пастухов. От поступи его содрогается земля, взмахом крыльев он сдувает человека как пушинку, и с каждым днем он растет, а когда вырастет с гору, пойдет по миру, пожирая все на своем пути. Вот тогда-то и настанет конец всему.