Всеволод Мартыненко - Белое солнце Пойнтера

— Не гони, — неожиданно быстро просекла она подначку. — Таких названий и на карте нынешней нет! Только на старых да в балаганных пиесах поминается Балконная Площадь!

— Она давно ушла под воду, — сочла необходимым добавить моя высокородная.

— Будто я не знаю! — В присутствии Исэсс младшая жена неосознанно срывалась на недовольство.

— Точно, — пресек я назревавшее препирательство по пустякам. — Еще как ушла. Но местные измыслили свой способ гулять по ней. На основе зелья ныряльщиков за раковинами… — Слово за слово я изложил им историю своего путешествия как по затопленной, так и по оставшейся на поверхности частям города, преподнеся полную картину народных настроений вплоть до попытки расправы над мнимым шпиком Великого Визиря.

Вопреки ожиданиям, именно этот эпизод в наибольшей степени обеспокоил моих эльфочек, от которых я прежде всего ждал поддержки по вопросам более серьезным. Политическим, дипломатическим, стратегическим… Историческим, в конце концов. Все-таки одна родилась раньше меня без малого на две, а другая — почти на три сотни лет. Если не на своей памяти, то хоть по книгам могли бы прикинуть, что такого необычного могло произойти здесь за последнее время. Отчего содеялось «неладно» в султанате?

Сам-то я читать не по работе начал лишь с тех пор, как поселился в замке Стийорр. Больше в высокородном звании все равно делать нечего — к охоте, игре на деньги и прочим принятым у Инорожденных способам проведения долгой жизни я не склонен. Может, лет за сто и превзойду все науки, а пока, по невежеству, любой подмоге рад.

Но вместо этого жены наперебой принялись корить меня за неосторожность.

— Как ты мог! Где б мы тебя искали, если что?! — Моя высокородная разволновалась настолько, что даже перестала наносить узор на кожу подруги.

— Да-а… Это ты выдал, конечно, — при всем восхищении неодобрительно покачала головой та. — Нельзя ж так напролом лезть!

Как будто от моего симвотипа — «топор», Олог-Пинт — чего другого ожидать можно! Со злости я опять рубанул сплеча, пресекая никчемное беспокойство:

— Да хватит! Цел же домой пришел! Жив и здоров. И не о том речь. Тут не за свою шкуру трястись надо… — На мгновение я замолк, подбирая слова. — За то, как бы всем нам не отлилось больше, чем отпить сможем, не захлебнувшись. Большая буза идет…

Обеих эльфочек эта тирада заставила задуматься, хотя и не убедила с ходу. Исэсс же лишь таинственно улыбалась с видом змейки-линейки, заглотившей мыша с добрую сардельку размером, хотя при несомненной осведомленности в вопросе тоже не спешила встать на мою сторону. Но туг помощь и понимание вдруг пришли со стороны, с которой я их ждал менее всего.

— Вот! А я что говорила?! — Пемси качнулась на своем пуфике вперед и уперлась руками в колени, не боясь смазать подсыхавшую хну. — В академии тот же коленкор. Бузят все, даже прохвессора!

— Профессура, — чисто автоматически дернулась поправить Хирра тоном заботливой репетиторши при барышне-недоросле. Но унтер-бандершу моей древнейшей было не так просто сбить с панталыку. Лишь на мгновение запнувшись и обалдело хлопнув ресницами, та продолжила:

— И эти тоже, хай-мэм! Все как есть бунтуются и Визиря этого Великолепного видеть в упор не хотят!!!

В порыве обрисовать картину надвигающегося всеобщего мятежа блондиночка не жалела красок — как словесных, так и тех, что были наложены на ее кожу. Раскрасневшись в запале спора, Пемси утерла мордаху запястьем, а затем еще и ладонями по коленям хлопнула с размаху. Результат не заставил себя ждать — поперек физиономии и на предплечье пролегло по ржавой полосе, придавая пышечке самый разбойничий облик, а на бедрах расползлись бесформенные пятна хны.

— Хотят не хотят, а на стороне властей стража и правительственные колдуны, — попыталась вразумить оголтелую унтер-бандершу старшая жена, в то же время жестом указывая той на необходимость почиститься.

Но вконец исчумазившаяся блондиночка в мятежном запале была попросту не способна заметить содеянное. Осторожное замечание старшей жены лишь пуще раззадорило ее.

— Да я! Да мы!! Музафара с его стражей и колдунами одной рукой свернем! В рога… курчавые, вот!!!

Что-то новенькое в ее словесном обиходе завелось, не иначе, у соратников подцепила. По неистребимой привычке к уличной оргдеятельности.

Представить, в какой вид собрался привести Великого Визиря здешний бунтующий молодняк во главе с профессиональной бандиткой умильно-кукольной наружности, я при всем опыте не сумел. У рогачей, какой бы породы они ни были, их главное украшение максимум витым бывает; у морских наблювалов, отрыгивающих амбру, тоже бивень витой, да еще прямой к тому же. А курчавые рога… Подобной жути даже демонам в книжках про Войну Сил не пририсовывают.