Роберт Ньюкомб - Врата Рассвета

— Мы взяли кровь из «сферы», получили кровные имена и поняли, что Николас собирал в нее «одаренную» кровь детей.

— И каким образом эта штука спасла мне жизнь? — поинтересовался Тристан.

В том, как он сделал глубокий вдох и провел рукой по волосам, чувствовалась глубокая усталость.

— «Одаренная» кровь, хотя и недолго, может жить вне тела, — ответил увечный маг. — Подтверждение тому — кровные имена.

Принц с задумчивым видом откинулся в кресле.

— Ну, а я-то тут при чем?

— После того как «слияние» оборвалось, кровь Николаса жила гораздо дольше, чем у любого обычного человека; видимо, из-за того, что она была насыщена мощью Парагона, — продолжил свои объяснения Феган. — Эта в высшей степени неординарная ситуация, вкупе с обнаружением «сферы», навела нас с Вигом на любопытную мысль. Мы разработали кое-какой план и удачно его осуществили.

На губах мага заиграла озорная улыбка. Он явно наслаждался моментом, прекрасно понимая, насколько удивит собравшихся то, что они сейчас услышат.

— И что же вы сделали? — не выдержал Тристан.

— Использовали сферу для того, чтобы откачать часть твоей отравленной крови, одновременно замещая ее равным количеством крови из тела твоего сына.

Принц потерял дар речи; ни о чем подобном ему слышать никогда не приходилось.

— Что вы сделали? — воскликнул он наконец.

— Тебя убивала отравленная кровь, Тристан, — ответил Виг. — А кровь Николаса продолжала жить, напоенная силой Камня. Мы рассчитывали, что, сделав переливание крови, поможем тебе исцелиться от яда. И наши надежды оправдались. Спустя всего два дня после этой процедуры сетка темных вен, опутавшая все твое тело, начала исчезать, а еще через некоторое время ты пришел в себя. Окончательное исцеление потребует нескольких недель, но мы не сомневаемся, что больше твоей жизни ничто не угрожает. Кроме Траакса и Окса, никто не знал, что ты здесь, и мы пытаемся исцелить тебя. По нашему мнению, это известие лишь вызвало бы среди вас смятение.

— Почему все же было не рассказать нам? — запротестовала Шайлиха. — Это так жестоко!

— Я тебя понимаю, — мягко произнес Верховный маг. — И мы просим извинить нас за это. Но нам казалось, что так будет лучше. Мы тогда еще не знали, не прячутся ли еще где-то Птицы, вроде тех, что охраняли Замок; в живых, кроме этого, могли оказаться Рагнар или Скрундж. Если бы они снова напали на нас, то даже под пытками не смогли бы ни из кого вытянуть то, о чем вам было неизвестно. А если бы они узнали, что принц жив, то, без всякого сомнения, бросились бы на его поиски. И кто знает, удалось бы нам помешать им? Мне в самом деле очень жаль, что пришлось обречь вас на такие страдания.

Тристан посмотрел на сестру. Она, казалось, оцепенела; ей и хотелось обрушить на магов все свое негодование, и... не получалось сделать это.

Виг устремил на принца многозначительный взгляд.

— В каком-то смысле Николас теперь стал частью тебя, — сказал он.

Снова воцарилось долгое молчание.

— А это не может плохо кончиться? — тревожно прервала молчание Шайлиха.

— Нет, — ответил увечный маг. — Видишь ли, Николас все же сын принца. К тому же кровь Тристана более высокого качества. Так что кровь сына никогда не возобладает над кровью отца. Скорее, наоборот. Думаю, по истечении некоторого времени кровь принца снова станет такой, какой была раньше. Спустя несколько недель мы проверим его кровное имя, и, я уверен, оно будет таким же, как и прежде.

— Но, может быть, важнее всего то, что Парагон вновь полностью обрел свою силу, — добавил Виг.

— Хотя одна проблема до сих пор не улажена, — вставил Феган.

— Какая? — спросил Тристан.

— Ты никогда не спрашивал себя, зачем Николас отдал нам Манускрипт? По правде говоря, это с самого начала показалось нам весьма подозрительным. Вернув ему первоначальные размеры, я тщательно изучил творение Древних Провидцев и нашел ответ.

— И что же ты обнаружил? — поинтересовалась принцесса.

— Этот чрезвычайно важный для понимания магии трактат был изменен, — ответил увечный маг. — Николас его фальсифицировал. Не сомневаюсь, он, как и я, обладал даром абсолютной памяти и прочел весь Манускрипт. Только у него этот дар был развит гораздо сильнее; он бы, наверно, без труда смог воспроизвести всю Книгу по памяти. Следовательно, оригинал больше ему не был нужен. Ну, он и изменил его, превратив в еще одно оружие против нас. На редкость хитроумный замысел, поскольку изменения он произвел незначительные, совершенно не бросающиеся в глаза, однако существенно меняющие суть написанного. Николас предпринял это для того, чтобы заставить нас совершать ошибки. Он знал, что, решая свои проблемы, мы для лучшего понимания их существа постоянно обращаемся к Манускрипту. Что может быть надежнее, чтобы увести нас с правильного пути, чем изменение столь важного текста? Мне придется проделать титаническую работу и, призвав на помощь свой дар абсолютной памяти, восстановить Манускрипт.