Владислав Верницкий - Запах костров - 1 (СИ)

Макс в очередной раз вскочил на постели в холодном поту с криком, вырывающимся из гортани. Но Руслана не слышит сегодня его криков и тихо посапывает в подушку. Огляделся. В комнате стоит тишина. Со стороны сеней раздаётся дикий храп двух изрядно подвыпивших мужиков. Макс натянул порты, опоясался саблей и вышел из дома в прохладный двор.

Небо ещё усыпано мириадами звёзд, но в правление ночи уже пробивается розоватый оттенок рассвета. Птицы ещё не начали летать, врезаясь в раскидистые ветви величавых сосен. Только глухарь что-то кряхтит в чащобе леса. Наверное, понимает, что его покой вновь скоропостижно заканчивается. Сосны стоят в спокойствии и безмолвии. Они бесстрашны. Только им не о чем беспокоиться, чувствуя, как единственный и последний их враг-дровосек вот-вот уйдёт в чужие земли. Лачуга его со временем рухнет – на этом месте вырастут молодые сосёнки. Белки продолжают беспорядочно скакать по веткам, словно кенгуру по вольеру московского зоопарка. Где-то в лесу в сотый раз поднял вой вожак волчьей стаи. Где-то там мирно спит сохатый, упёршись рогами в мягкую траву. Медведица бродит всю ночь по территории леса и собирает в пасть ветки малинника. Лесная идиллия. Законы природы. Каждый при своих обязанностях. Красота, да и только. Только ветер-бродяга и вестник судеб разгуливает озорником везде, где ему вздумается.

Ну, почему звери живут между собой куда дружелюбней, чем люди?! Кто разумнее – зверь или человек?! Наверное, всё-таки зверь! Зверь не умеет говорить и включать логику, но чувство инстинкта в нём преобладает превыше всего! Лишь по этому чувству он понимает, где можно укусить, оторвать кусок мяса, а где обойти стороной! Люди же сначала делят друг друга на бедных и богатых, а затем начинают друг с другом грызться, словно больные бешенством дворовые псы! А вот если бы богатые подтянули бедных под свой уровень бедных, то сразу эта грызня забылась бы сама по себе! Все были бы равными – космонавты и пожарники, политики и кухарки, миллиардеры и бомжи! Тьфу ты! Ну и что я заладил! Пойду, отопью прохладного вина да спать пойду!

Макс Зорген дошёл до опочивальни, где мирно спит Руслана. Прилёг в кровать, укутавшись периной, но за час до пробуждения солнца, так и не смог уснуть. Через некоторое время в сенях заскрипела скамья, зашаркали по деревянным доскам пола тяжёлые шаги, хлопнула входная дверь.

Макс потёр ладонями лицо, прогоняя остаток сна, встал с кровати и вышел в сени. На одной скамье продолжал храпеть Серафим. Вторая оказалась пуста. Но вот со стороны амбара послышалось конное ржание и весёлое посвистывание. Я обул войлочные сапоги и вышел по направлению к хлеву. В это время дровосек запрягает свою лошадь в сбрую.

Макс зашёл в сарай, вывел оттуда к амбару своего коня и принялся накидывать седло, пристёгивая его под брюхом ремнями. Закрепил стремёна. Проверил уздечку. На морду лошади подвесил торбу для зерна, чтобы лошадь питалась на ходу. Наладив все ремни, повесил на тюки с вещами и овсом небольшой металлический щит. Святогору оставалось только улыбаться на действия мальчишки. Макс, управившись с упряжью, побрёл в дом будить оставшихся путников.

Полтора часа ушло на сборы вещей, завтрак и подготовку лошадей к дальнему и столь опасному пути. Распахнув ворота, как несколько дней назад, ребята почти тем же отрядом вышли в лесную чащу. Кони начали свой шаг легко и ходко. Торопиться было некуда. За спиной только наступил рассвет, а впереди ещё целый день скачки по землям Тевтонского ордена. Мы находимся в двух переходах от будущей Польши.

Все два перехода не случилось ни одного происшествия. Разве что рыжая лисица, пробегающая мимо путников, испугала Руслану до икоты. Икота прошла, пока по просьбе Макса. Древние мужи уже прицепили девушке лихоманку, а парня обвенчали колдуном. Весь путь, вплоть до Галицкого княжества, мужчины восхвалялись Максом-колдуном и часто спрашивали о всяких глупостях, на которые Максим отвечал однозначно. К концу первого дня лошадь Святогора начала задыхаться. Те подумали, что колдовство могли местные маги наслать – парень успокоил, сказав, что просто нужен привал.

Первую ночь почти не спали. Костёр горел ярче прежних костров, но в мыслях витал ужас, в сердца каждого путника вселилось немое беспокойство. Оглядывались то и дело на деревья – они продолжали стоять в безмолвии. Только к двум часам до слуха путников долетел треск близлежащих веток.

Перед ночными путниками явилась незнакомая девушка лет семнадцати, но они продолжали оглядываться по сторонам, будто никого рядом с собой не замечают. Получается, её увидел только я – Макс Зорген, воин без роду и племени.