Рина Гиппиус - Цветы цвета неба (СИ)

Слегка приподняв юбку платья, чтобы не дай Рауд не грохнуться, подняв высоко подбородок и не забывая об осанке, я прошествовала к императору и сыну.

— Леди Риндамия Зукет, — представил меня Эйннарион. — Родовое имя — Риндамия Теутатская.

Фамилия моего мужа не была упомянута. Случайно ли?

Теперь же по залу пронесся вздох удивления. Слышалось:

— Не может быть! Она же умерла.

— Что все это значит? Это шутка такая?

— Что за балаган!?

И все в таком духе. А я же мило улыбаясь, положила левую руку на плечо сына, а правую протянула императору. Тот мне на безымянный палец надел перстень — символ моего нового статуса. Но как так, Теклария говорила, что кольцо я буду носить на среднем пальце?.. Я вопросительно посмотрела на Риона. Он как‑то нагло ухмыльнулся и прошептал на грани слышимости:

— После поговорим, — и подмигнул мне.

Потом мы отправились на центральную площадь Амаллиона. Я и сын ехали в одной карете с новым императором. По дороге он и Эйм выглядывали из окна и махали руками, приветствуя столпившихся по пути следования экипажа людей. Сегодняшний день был объявлен выходным, поэтому пришло много людей поглазеть на нового правителя. На площади мы взобрались на помост, откуда Эйннарион вместе с Эймундом на руках что‑то говорил собравшимся. Я даже не слушала. Вся эта обстановка меня душила. Мне стало нехорошо. Душно. Не хватало воздуха. Хотелось убежать, лишь бы не оставаться на виду любопытной толпы. Если в зале во дворце на меня взирали несколько десятком, то сейчас тысячи людей. Любопытство, недоумение, злость, зависть, презрение. Попадались и вполне доброжелательные. В некоторых я узнавала своих бывших пациентов. Неужели ради меня пришли?

Вся эта обстановка вызвала у меня головокружение. Я сжала руки так, что ногти впились в ладони. В голове немного прояснилось. Сцепив зубы и изобразив на лице подобие улыбки, я терпеливо стояла и ждала окончание действа. Уйти нельзя было. А когда я вспомнила, что во дворце еще ждет праздничный ужин, стало только хуже. Меня слегка тронули за рукав. Обернувшись я увидела гвардейца, протягивающего мне веер. Откуда только? Я благодарно улыбнулась.

Во главе стола сидел новоявленный император. По левую руку от него сидел Эймунд, правую — Вемунд. Он теперь являлся герцогом Скалдоварийским. Для него приготовили поместье в пригороде Амаллиона. Теклария же дворец покидать не собиралась. «Я нужна тут своим внукам!», — ответила она мужу, отказавшись уехать с ним. Тот и не настаивал. Что и не удивительно.

Я же сидела рядом с сыном, а Теклария с Ингом возле Вемунда. Братья, сидя напротив друг друга постоянно переговаривались. Дети пробыли за столом недолго. Через час бабушка отвела их в свои комнаты. Как только Теклария ушла, Вемунд как будто даже вздохнул с облегчением. Захотелось швырнуть вилку ему в глаз. От греха подальше я положила руки на колени, тем более аппетит пропал.

— Леди Риндамия, нам всем так не терпится узнать вашу поистине необычную историю жизни, — произнесла главная кокетка дворца — Адалима Невтим.

Она была молодой вдовой. Ее муж, один из полковников армии, погиб еще в войну. А сама Адалима, как говорят, была близкой подругой жены Эйннариона. Одна из гадюк решилась взяться за меня лично? Ну что ж…

В мою сторону обратились взоры всех присутствующих. Рион только усмехнулся, постаравшись скрыть эту усмешку за поднятым бокалом.

— Что именно вы желаете услышать? — спросила я. Держать голос равнодушно — спокойным было нелегко. Становиться клоуном, развлекающим это сборище достопочтенных людей Аударии, я не собираюсь, поэтому буду выкручиваться.

— Вас же все считали погибшей. И вот, вы сидите живая перед нами. Как случилось, что вы не погибли? — слегка растягивая слова, спросила Адалима.

— Этот вопрос стоит задать вадомийцам, напавшим на Теуту, — вежливо ответила я. А эти стервятники ждали продолжения представления.

— Просто это очень странно. Все вашу семью убили, а вы чудом спаслись… — продолжала эта дамочка.

— Вы правы, это было чудо.

Все ждали, что я продолжу. Но я молча поправляла салфетку на коленях. А вилка так и манила. Только в это раз мне хотелось пригвоздить ею язык этой стервы.

— А потом вы пошли на войну, чтобы отомстить за родителей. Война и свела вас с нашим императором. Это так романтично, — защебетала Адалима, бросив полный восхищения взгляд на Риона, который в это время вышел из‑за стола и разговаривал с одним из своих советником.