Дмитрий Евдокимов - Бретер на вес золота

Уже несколько часов моросил нудный мелкий дождь, а вот ветер к вечеру стих, благодаря чему удалось справиться с несколькими крупными пожарами. Город еще продолжал гореть в нескольких местах, в основном вдоль пути следования нугулемской армии, но эти небольшие очаги возгорания своим существованием были обязаны исключительно чрезмерной утомленности людей. Даст бог, огонь не распространится за ночь на соседние кварталы, а завтра передохнувшие монтерцы, да еще при помощи вернувшихся из-за реки женщин, детей и стариков, легко разберутся с остатками пожаров.

Глава городской стражи коротал минуты затишья у костра, разведенного под защитой каменной стены конюшни второго от угла дома. Выглядел он осунувшимся и постаревшим.

— Стар я уже для такого веселья, — пожаловался он, с кряхтением поднимаясь на ноги, — они там, с той стороны улицы Трамбле. Заняли два дома вместе с подворьями. Набилось их туда человек сто, прорваться к выходу из города не смогли, вот и тыкались во все щели, пока не сумели выбить местных из этих домов. Ну а там уж я подоспел со стражей, да с соседних кварталов горожане подтянулись — обложили их крепко. Но и легко взять их не получается, дерутся, как бешеные.

— Вернее, как прижатые к стене, — вставил слово Коменж.

— Канониры готовы? — поинтересовался я.

— Да, все готово, — кивнул головой Фризе.

— Нугулемцы побегут через заборы внутрь квартала, мы их не сможем удержать.

— Пусть бегут, в округе все крыши, все верхние этажи заняты стрелками. Будем гнать и уничтожать их на расстоянии. Хватит нам на сегодня жертв.

— Не думаю, что они побегут, — я вытянул над огнем озябшие руки, — прикажите пару раз пальнуть прямо по зданию, а потом выставьте белый флаг.

Почему-то у меня не было ни малейших сомнений в своей правоте. И действительно, как только у изрядно напуганного действиями нашей артиллерии противника появился шанс на переговоры, из окна второго этажа высунулась чья-то рука, размахивающая белым платком.

Навстречу нам с де Бюэем вышел маленький растрепанный человек, представившийся шевалье де Суэком. Правда, поначалу переговоры не задались, поскольку нугулемец сразу заявил, что сдача возможна только королю Филиппу или принцу Людовику.

— Скажите, граф, — подчеркнуто небрежно обратился я к Франсуа де Бюэю, — Его Величество наградит нас за плененного принца Роберта или за мертвого принца Роберта?

— Думаю, — подхватил мою игру граф, — Его Величество будет рад наградить нас в любом случае.

— В таком случае пойдемте, граф, пусть за нас говорят пушки.

Мы демонстративно развернулись и пошли прочь от опешившего шевалье Суэка.

— Но, господа, — он сделал еще одну попытку выторговать лучшие условия, — мы заберем с собой еще пару сотен жизней горожан! Мы будем драться до последнего!

— Да бросьте, шевалье, — я лениво обернулся, — горожане уже отведены подальше отсюда. Вокруг вас пять сотен матросов из абордажных команд, две сотни гвардейцев и три сотни монтерских дворян, плюс два десятка пушек, — приврал я порядочно, но кто бы меня за это упрекнул?

— С вами никто не будет биться, канониры просто обрушат на ваши головы дома, в которых вы спрятались, а потом матросы вырежут выживших. Десять минут вам на раздумья!

Как только мы отошли за линию баррикад, ко мне подскочил необычайно оживленный эльфийский тан:

— Рене, возле ратуши один из раненых очень хочет тебя видеть.

— Что случилось? — я решил, что дело идет о тяжелой ране кого-то из наших людей.

— Нет-нет, не то, что ты подумал. Помнишь опознавшего Кривого Нэша типа?

— Кажется, Марше? Жак Марше? И что?

— А я не знаю. Лекари говорят, он при смерти. Завидев же меня, приятель Жак орал благим матом на всю улицу, заклиная привести тебя к его смертному ложу.

— С чего бы это? — удивился я.

— Представь себе, я задал ему тот же самый вопрос!

— И?

— Он не ответил, но велел передать, что вор, забравшийся в дом герцогов д' Астра, приходился ему троюродным братом! И, — видя, что я резко остановился, Арчер мягко подтолкнул меня в спину, — и на твоем месте я бы поторопился, выглядит Жак действительно плохо и долго явно не протянет.

— Я не могу сейчас, я дал нугулемцам десять минут.

— Да брось, Рене! Никуда твои нугулемцы не денутся, пусть сдадутся Бюэю. В конце концов, что для тебя важнее: слава или виконтесса?

— К черту славу! Но если здесь будет бой, то я не смогу уйти!

— Сдаются! Сдаются! — вокруг раздались торжествующие крики.