Вера Камша - Яд Минувшего. Часть 1

- Герцог Алва оскорблял преосвященного Оноре и Создателя, - наполнил Фанч-Джаррик, - он бездействовал до ночи, i в городе гибли невинные.

- Преосвященный Оноре не винил приютившего его. - Руки Пьетро спокойно перебирали четки. - Его Преосвященство назвал Рокэ Алву щитом слабых и надеждой Золотых земель и не уставал молиться о его спасении.

- И тем не менее, - не мог уняться обвинитель, - герцог Алва мог вмешаться раньше и предотвратить гибель тысяч юрожан.

- Не мне, укрывшемуся от мира в стенах ордена Милосердия, говорить о делах военных, - вздохнул монах, - но были в городе воины, когда нас гнали. Были и сильные мира сего, но никто не сподобился остановить возмущенных. Почему вы сетуете, что Рокэ Алва кдал с утра и до вечера, но не вините тех, кто, презрев долг свой, затворился в казармах? Должен ли я, смиренный служитель Создателя, напомнить Вьсокому Суду, чья рука на освященной братьями нашими земле Нохи покарала виновных в недеяниг?

Эр Август ошибся, выжил не Виктор, а Пьетро. Выжил и рассказал то, что не могло быть правдой, но было. Если только кардинал не вынудил монаха солгать. Левий не Оноре, он на это способен, а Пьетро - трус! Во время Октавианской ночи он трясся, как заяц…

- Благочестивый Пьетро, Высокий Суд прини мает твои слова и не требует присяги от того, кто уже вручил себя Создателю. Можешь покинуть ка федру.

Белокурый монашек опустил голову и побрел к своему кардиналу. Судебные приставы согласно ударили жезлами, Кортней медленно перевернул часы, отмеряя положенные по закону минуты:

- Есть ли в этом зале еще желающий выйти и сказать?

Куда ж еще! Сьентифик и Пьетро и так разнесли половину обвинений. Святой Алан, теперь вина братьев Ариго доказана, и эта тень падет на Ка-тари…

Зал молчал, только Фанч-Джаррик рылся в бумажной куче. Сейчас песок вытечет, на кафедру поднимется Фердинанд Оллар и его спросят про Катари. То, что королева доверила лишь самым близким, станет достоянием всех, и еще неизвестно, что скажет Алва.

- Время истекло, - сообщил судебный пристав, - все сказанное сказано.

- Высокий Суд выслушал всех свидетелей, - объявил гуэций, - однако вскрывшиеся обстоятельства требуют повторного допроса Фердинанда Ол-лара. Пусть он поднимется на кафедру.

Бывший король затравленно оглянулся и поплелся к кафедре. Он и раньше был отвратителен, а сегодня и вовсе казался полуразложившейся тушей.

- Фердинанд Оллар, - на лице Кортнея читалось вполне понятное отвращение, - вы уже принесли присягу.

- Да, господин гуэций. - Фердинанд уставился вниз, то ли на носки сапог, то ли на собственное, обтянутое бархатом брюхо.

- Вы слышали, что сказали Горацио Капотта и брат Пьетро?

- Да, - выдохнул бывший король, - да, господин гуэций.

- Их показания расходятся с теми, что дали вы. Вы солгали?

- Нет, господин гуэций… Клянусь… Я сказал, как было… Граф Штанцлер подтвердит мои слова… Я сказал правду, я принес присягу…

- Остается предположить, что Квентин Дорак лгал или же совместно с подсудимым вынашивал умыслы, которыми и поделился. Случившееся с преосвященным Оноре было совпадением, сыгравшим на руку заговорщикам, чем они не преминули воспользоваться. Вы с этим согласны?

- Да… - затряс щеками Оллар. - Да, господин гуэций…

- Постарайтесь вспомнить, - подался вперед Фанч-Джаррик, - не говорил ли при вас Квентин Дорак или подсудимый, как они воспользовались сложившимися обстоятельствами? Вероятно, это было после взятия под стражу братьев Ариго. Напрягите вашу память, это очень важно.

- Да, господин гуэций. - Теперь Фердинанд напоминал рыбу. Большую бледную донную рыбу, вытащенную из-под коряги на берег и судорожно раскрывающую круглый, мягкий рот.

- Вы вспомнили? - Переминающееся с ноги на ногу ничтожество было отвратительно не только Дику, но и Кортнею. - Вы намерены говорить?

- Да, господин гуэций, - закивал Фердинанд, - вспомнил… Я все вспомнил. Это было после Тайного Совета… Я не верил, что граф Ариго… Что Человек Чести мог написать такое письмо… Я сказал это Сильвестру, то есть Квентину Дораку, а Квентин Дорак сказал, что… Что это очень хорошо, что братья Ариго виноваты. Теперь не надо подбрасывать им улики, все получилось само собой… И еще он сказал, что никто из Людей Чести не доживет до зимы и в Талиге больше не будет сторонников Ра-канов… Это он так сказал.

- Присутствовал ли при этом герцог Алва? - Фанч-Джаррик в упор смотрел на бывшего короля. - Да или нет?