Вера Камша - Яд Минувшего. Часть 1

- Что вы предприняли?

- Увы, ничего. За мной по пятам ходили люди

Дорака и Лионеля Савиньяка, к тому же меня обманула болезнь лжекардинала. Я решил, что Создатель услышал молитвы Катарины Ариго и накинул на временщика узду. То, что болезнь оказалась хитростью, мы поняли позже.

- Что вам известно об участии Алвы в событиях Октавианской ночи?

- То, что его появление не стало неожиданностью, по крайней мере для Лионеля Савиньяка.

- Знакомо ли вам имя Чарльз Давенпорт?

- Сын генерала Энтони Давенпорта? -Да.

- Этот молодой человек - шпион Лионеля Савиньяка. Сначала он следил за генералом Килеа-ном-ур-Ломбахом, затем его перевели во дворец.

- Пересекались ли пути Чарльза Давенпорта и герцога Алва?

- Мне рассказывали, что Давенпорт и Алва встречались в Октавианскую ночь.

- Это можно считать доказанным, - подтвердил супрем. - Господин Штанцлер, вы предполагаете или знаете, что Рокэ Алва был осведомлен о планах лжекардинала?

- Я не слышал разговора герцога Алва с Дора-ком, но я верю человеку, который мне его передал, рискуя жизнью. Герцог Алва знал обо всем. Его промедление, равно как и поспешное устранение свидетелей, было частью замыслов Дорака.

- Что вам известно о задуманных Дораком убийствах Людей Чести?

- Уже упомянутый мною свидетель передал мне список будущих жертв, первой из которых значилась Катарина Ариго. Я предупредил об опасности ее и герцога Окделла. Это все, что я мог сделать, но Создатель смилостивился над невинными.

В Октавианскую ночь лжекардинал разыграл болезнь, и это переполнило чашу терпения Создателя. Дорак умер так, как лгал. К несчастью, это не спасло ни братьев Ариго, ни Килеана-ур-Ломбаха, ни семейство Приддов.

- Что вам известно о поддельных письмах, послуживших поводом для ареста братьев Ариго и графа Килеана-ур-Ломбаха?

- Чарльзу Давенпорту не удалось выкрасть приказ кардинала, предписывающий Килеану-ур-Лом-баху не покидать казарм, о чем Давенпорт сразу же доложил Алве. Герцог Алва обладает несомненным талантом к подделке почерков, он спешно набросал якобы черновики приказа Дорака и лично подбросил в особняк Ариго.

- Герцог Алва, - вспомнил об обвиняемом супрем, - вы имеете что-то возразить по существу или же задать свидетелю вопрос?

- Пожалуй. Кто этот баловень судьбы, раз за разом оказывавшийся за портьерой Его Высокопреосвященства?

Эр Август вздернул голову:

- Этот человек - слуга Великой Талигойи и своего короля. Это все, что я могу сказать во всеус лышание. Да, Квентин Дорак мертв, а Рокэ Алва бессилен, но Рудольф Ноймаринен надел на себя регентскую цепь. Зная этого человека, не сомнева юсь, что его мысли - о короне. Тот, о ком я гово рю, сейчас находится в волчьем логове. Я не могу подвергать его жизнь опасности.

Кортней зашелестел бумагами. Святой Алан! С судейских станется отмести показания эра Августа или потребовать имя человека, ходящего по лезвию меча. Супрем поднял руку, и Дик торопливо вскочил:

- Высокий Суд принимает объяснение эра… графа Штанцлера. Мы не должны подвергать жизнь нашего друга опасности.

- Герцог Окделл, - в голосе Кортнея был упрек, но на самом деле он не сердился, - вы превысили ваши полномочия. Сядьте. Тем не менее Высокий Суд удовлетворится тем, что свидетель сообщит имя своего осведомителя конфиденциально. Герцог Алва, у вас есть еще вопросы?

- Эр Август, - краденное обращение ударило, как хлыстом, - почему, будучи счастливым обладателем известного по крайней мере четверым здесь присутствующим кольца с секретом, вы не передали его вашему примечательному во всех отношениях другу? Я неплохо знал Сильвестра, свои мысли он оберегал тщательнее своего шадди. Если ваш друг имел доступ к первому, сложностей со вторым возникнуть просто не могло.

- Я обязан отвечать на этот вопрос? - Бывший кансилльер справился с голосом, но на щеках проступили красные пятна.

- Вас что-то смущает? - пришел на помощь Кортней. - Может быть, вы боитесь повредить невиновным?

- Да, господин гуэций.

- Герцог Алва, вы настаиваете на ответе?

- Господин Штанцлер мое любопытство уже удовлетворил, - пожал плечами Алва, - в полной мере.

Штанцлер врет, как проворовавшийся интендант, нет у него никакого осведомителя, и списка никакого не было, и заговора. Старый плут сочинил для Дикона сказку и вынужден за нее цепляться, а Рокэ молчит, то ли устал, то ли Ричарда жалеет.

Если мальчишку загнать между Августом и Джереми, он наконец проснется, но это потом. Окделл есть Окделл, разочарования не перенесет. С дурня станет броситься к Альдо, а сюзерен не рискнет держать при себе второго Алана. Зато когда все закончится, Дику придется выслушать много интересного. И от Джереми, и от сестры, и от Катари.