Вера Камша - Яд Минувшего. Часть 1

- Вы ее хорошо запомнили?

- Даже слишком. - На породистом лице мелькнула гадливость. - Чудовищный костюм и чудовищное создание… Признаться, я рад, что вы о ней заговорили. Это доказывает, что я нахожусь в здравом уме и твердой памяти, а ведь одеяния судей свидетельствуют об обратном.

- Вы правы, - попробовал улыбнуться Эпинэ и неожиданно для себя добавил: - Сударь, могу я попросить вас об одной любезности?

- Разумеется.

- Не задевайте герцога Окделла. По крайней мере, пока не закончится суд. Ричард находится в непростом положении…

- Вы не находите, что оно несколько проще положения, в котором оказался его эр? - Глаза Придда были ледяными. - Хорошо, я обещаю до вынесения приговора не разговаривать с Повелителем Скал сверх необходимого. Тем более это не трудно, меня сейчас занимают вещи, весьма далекие от терзаний герцога Окделла, если, конечно, он терзается.

- Ему тяжело, - зачем-то повторил Эпинэ и торопливо добавил: - Я благодарен вам за великодушие.

- Право, не стоит, - заверил Придд, - всегда рад оказать вам любезность.

Груда писем и прошений ждала монаршего внимания, но Альдо и не думал их разбирать. Он сидел за столом, вертя в руках нож для бумаг, и о чем-то сосредоточенно думал. Розоватые валмонские свечи заливали кабинет теплым сказочным сиянием, превращая мраморные угловые фигуры в живые тела. Особенно хороша была змеехвостая девушка с виноградной гроздью в словно бы светящейся руке. Дикон улыбнулся и невольно тронул орден Найери. Древние любили изображать возлюбленных в виде спутников богов. Что бы сказала Катари, увидев себя крылатой? Робер говорит, ей хорошо у Левия, но аббатство не место для одинокой молодой женщины.

Катари и раньше слишком много думала о Создателе, теперь это становится опасным. Эти ее слова о долге и верность проклятому Фердинанду порождены эсператизмом, а Левий только раздувает огонь. Катарину нужно у него забрать, но не раньше, чем улягутся разговоры о казни. Сейчас Ноха для королевы самое безопасное место, но к весне Робер должен взять кузину к себе.

- Значит, Алва больше не кусается. - Сюзерен, скорее всего, заговорил сам с собой, но юноша ответил:

- Почти нет… После Фердинанда он почти не спорит… Альдо, жаль ты не видел это ничтожество! Ты не представляешь…

- Представляю. - Альдо отбросил нож и с хрустом потянулся. - Жаль, я сразу не показал Ворону его Оллара, не пришлось бы возиться с послами.

- Экстерриор говорит, они успокоились, - напомнил Ричард.

- Они-то успокоились, - скривился сюзерен, - я - нет. Гайифа предала империю, дрик-сенцы и вовсе пришли из-за моря, а теперь «павлины» с «гусями» разевают клюв на потомка богов. Гайифский сморчок поучает анакса, как какой-то ментор, а я вынужден слушать! Как же, союзники, кошки их раздери…

- Мы их сами раздерем! - выпалил Дик. - Помнишь, как «павлинов» разбили при Каделе? Мокрое место осталось.

- Гайифа воюет золотом, а не сталью, - лицо сюзерена прояснилось, - но вера в победу - это полпобеды. Представляешь, как нам обрадуются в Паоне?

- Уж не так, как Джастину Придду, - хмыкнул юноша.

- Ричард, - Альдо вновь помрачнел, - ваша вражда начинает меня утомлять. Сколько раз тебе говорить, нас слишком мало! К тому же Придду есть чем тебе ответить.

- Чем? - не выдержал юноша, хотя сюзерен был прав. - Напомнит про Ричарда и Джеральда? После них был Эгмонт!

- Нет, напомнит твою службу Ворону, которую легче объяснить по-гайифски, чем по-гальтарски. Вспоминая Джастина, ты бьешь себя.

- Альдо! - Мир обернулся кривым зеркалом и разлетелся на сотни кривляющихся лиловых осколков. - Это ложь! Ты же знаешь… Я…

- Я знаю. И Робер, и Рокслеи, и даже Придд, но ты жил у Ворона. Если Джастин - любовник кэналлийца, почему таковым не можешь быть ты? Я сегодня зря сослался на твои слова о невиновности Ворона. Ты можешь быть уверен, что Суза-Муза не вывернет твое заступничество наизнанку, а после этого не займется уже нашей дружбой? Болтунам нужна не правда, а сплетня, так что про Джастина забудь. Это приказ. Понял?

- Да, - выдавил из себя юноша. - Я могу идти?

- Нет, - отрезал Альдо. - Кто тебя просил вмешиваться в дела Джаррика? То, что вычеркнуто из акта, вычеркнуто по моему распоряжению. Ты меня убедил с выстрелами, но не считай себя вправе указывать прокурору.

- Я только просил убрать из обвинения про… госпожу Оллар.

- Знаю, - сюзерен внимательно посмотрел на юношу, - Джаррик доложил.

- Но ведь она просила, - сюзерен не знает, что такое любовь, его счастье, - при нас просила. Она не хочет рассказывать.