Сс Базов - Когда кончаются игры (СИ)

— Обычная собака. Надеюсь, на обед не она. Что касается нашего пленного… Думаю, пришло время для раскаленного железа.

Всю сонливость как рукой сняло. Собака дернулась так, что клетка упала на пол. Теперь пес пытается прогрызть ее прутья, косясь на Акросса, взглядом этим обещая адские мучения. Акросс даже вздрагивает, когда кто-то касается его плеча.

— О, вот и псиной запахло, — констатирует Гранит, с собаки переводит взгляд на своего капитана. — Что такое? Все еще шарахаешься? Он в клетке, так он не кусается.

Пес выдает странный звук, будто закашлялся, хотя Акросс уверен, что этот гаденыш смеется, потому что помнит ту игру, где у него еще оставалось превращение, и где уже после смерти Кая он смог добраться до расслабившегося Акросса. Когда Хаски оттащили, Акросс готов был отрубить себе изуродованную правую руку, лишь бы не чувствовать боли в ней. Так бывает, когда начинает нарывать неправильно запломбированный зуб, и хирурга, что лезет в рот со скальпелем и шприцем, воспринимаешь как спасителя.

— Это он в клетке не кусается, — сглотнув, не сводя глаз с пса, напоминает Акросс. Именно от того, что показал себя слабым, что дал Хаски чувствовать себя победителем, так просто убивать его не хочется. В конце концов, это же только игра, и лучше играть ее интересно. — В темнице посадите его к остальным в камеру. Без клетки.

Хаски еще по тону и брошенному на него взгляду не наделся, что в «темнице с остальными» его ждет счастливое воссоединение с командой. И про Кая Акросс скорее всего наврал, во всяком случае на нижних ярусах, на лестнице, уходящей в глубину замка, Хаски не чует его запаха.

В подземелье темно. Слуги ориентируются тут хорошо, но и Хаски свет не нужен. Дверь странная, будто приспособленная — в ней есть еще одна дверь поменьше, как-то очень удачно получается, что размер клетки совпадает с размерами этой двери. Так, что не нужно было выпускать Хаски, только прислонить его конуру к маленькой двери, открыв, и ему остается либо сидеть в клетке, либо перейти в камеру. Конечно, никого из команды Хаски там не ожидает увидеть, но встает, как заинтересованный происходящим и входит по каменному полу внутрь, хотя и чувствует уже, кто там.

Эти существа ближе к вампирам, но есть в них что-то и от упырей. Стоит маленькой двери в камеру поспешно закрыться, как несколько теней кидаются к Хаски. Они тоже чувствовали его через дверь, оборотня.

Она знала, что именно у Акросса вместо ужина, шла больше даже не отвлечь внимание от Кая в своей комнате, а доказать, что она и не поморщится.

Но тело среагировало по-другому. Оно сложилось пополам и его вырвало прямо на светлый подол платья. В этот момент Гидра не может думать ни о чем другом, кроме того, что неизвестно, кто из них себя омерзительнее повел. Но, подняв голову, прикрывая губы испачканной ладонью, она понимает, что ошибалась, и ее снова рвет, подкашиваются ноги.

— Зачем ты ее сюда привел? — голос Акросса спокойный, он вроде и не сердится, просто спрашивает.

— Полюбоваться. Неплохо получилось, да? Как думаешь, Мей бы блевала, увидев тебя за…

Гранит замолкает, будто подавившись, от второго удара падает на каменный пол рядом с Гидрой, едва не задев ее.

— Хорошо вам, — произносит голос Акросса. — Ни холода, ни голода, ни желания спать. Идеальное тело. Я уже почти не помню, что это такое.

Это было похоже на кошмар, на фильм ужасов, в котором главное чудовище — Акросс. Гидра ждала застать его за кубком крови, но откуда в средних веках соковыжималка? Акросс пил кровь из разложенных на блюде внутренностей, и эта картина до сих пор стояла перед глазами, вызывая волнами новые приступы, но теперь уже их можно было сдержать.

— Иди в свою спальню, как только тебе станет лучше, — распоряжается Акросс так, будто она уже в его команде и тоже сделала что-то не так.

— Разве тебе не противно? — спрашивает Гидра, имея ввиду человеческие органы, но понимает, что сама в таком состоянии, что без уточнения вопрос словно про ее испачканное платье. И это — все равно, что ранение, которое можно залечить, но не знаешь, как, и потому уязвима. Где она сейчас возьмет платье?

— Если бы ты была вампиром и тебе нужна была кровь, то ты по крайней мере не чувствовала бы ее вкуса, — уже откуда-то из другого угла комнаты произносит Акросс. — Я не хочу оправдываться. Можешь рассказать своему капитану, что Акросс опустился до того, что жрет людей. Он же во всем у вас принципиальный. Он бы не стал так поступать.