Сс Базов - Когда кончаются игры (СИ)

А хуже всего был голод. Наверное, так чувствуют себя курильщики или наркоманы. Если в других реальностях достаточно заглянуть в кафе или холодильник, тут с этим сложнее.

— Тогда просто скажи своему капитану, чтобы перестал со мной носиться!

Они даже замирают, как были, друг против друга, когда Акросс распахивает створки двери в свою спальню. Сонно глядя на них, негромко сообщает:

— Я очень голоден. А на весь замок только два человека, и это вы двое. Если не заткнетесь, то в замке станет человеком меньше. И поверьте, сейчас вы оба раздражаете меня одинаково, так что то, что одна девушка, а другой из моей команды, вас не спасет.

— Девичья кровь наверняка вкуснее, — с усмешкой, замечает Гранит, глянув победителем на Гидру.

— О, будь Кай в такой же ситуации, Хаски или Дроид просто подставили бы шею для укуса, — слегка заносчиво произносит Гидра, припомнив последний разговор с Акроссом. Тот и в самом деле хмурится сильнее, но уже не от недосыпа. Слуга появляется у его правого плеча тихо и незаметно, шелестящим голосом, как бы боясь кого-то разбудить, напоминает:

— Вечером привезут мясо. Дождитесь, раз не хотите есть этих людей.

— Позовите меня, как только привезут еду, — Акросс разворачивается, закрывая дверь в свою спальню.

— Мясо? Зачем тогда люди, если он может есть мясо? — звучит уже тише приглушенный голос Гидры. Гранит смеется, но тоже как бы сдержанно, будто Акросс, закрывшись, тут же заснул и будить его теперь нельзя.

— Мясом они называют людей, женщина.

И хотя Акросс говорит, что поспит, навязчивый голод мешает ему. Время проходит как бы в забытье, какое бывает при болезни, и все же это нельзя назвать полноценным сном. Звуки во дворе замка воспринимаются им уже как скрип повозки, и кажется, что вот-вот так же тихо рядом с кроватью появится слуга, который скажет, что ужин доставили. К тому же, Акросс в уме перебирает, кем лучше пожертвовать. Вряд ли торговцы привезут кого-то из преступников или тех, кого не жалко. Не только потому, что такие люди слишком изворотливы, но и потому, что Вега наверняка хочет испытать его. Ты голоден? Вот тебе ребенок, убей его или оставайся голодным. А потом эта женщина не понимает, за что Акросс ненавидит ее. Лучше всего было бы сожрать Кая. Вегу расстраивало, что Акросс никогда не предоставляет ему легкой смерти, забывая, что в игре есть только победа, и нет системы балов за каждое нанесенное врагу увечье.

Когда и в самом деле отчетливо слышно, что повозка прибыла, Акросс не ждет приглашения, поднимается и выходит сам в темный двор. У ворот уже стоит Гранит, почему-то один.

— Ты что, уже убил девушку и закопал, чтобы я ни о чем не спрашивал? — шутит Акросс как человек, которого мучает зубная боль, а он все равно пытается показать, что с ним все в порядке.

— Нет. Но запер в комнате и подпер дверь. Кажется, она рвалась кого-то спасать. Я мог бы ее пустить, но тогда твои слуги бы не поняли, когда ты полезешь ее защищать.

— А ты понимающий, значит, — Акросс уже не пытается улыбаться, забирается в повозку сам, под пристальным взглядом скрюченного торговца. Второй следует туда же за покупателем. Люди здесь — как наваленная друг на друга при перевозке морковь, но сейчас для Акросса они всего лишь овощи.

— В этот раз кого-нибудь, кто действительно заслуживает смерти. Вам ведь продают преступников, я знаю.

Торговец присматривается в темноте, иногда ворошит лежащие на соломе «овощи», выбирая. Акросс вглядывается в лица, но никого не узнает. Здесь нет детей, наверное потому, что крови в них не слишком много. Женщин только две, а всего в повозке шестеро.

— Этот, — шуршит, наконец, торговец, тыкая пальцем в одного. — За людоедство. Сумасшедший. Теперь привозить вам преступников?

— Да, — кивает Акросс, но уже тянет из «овощей» плечистого детину, выносит из повозки на воздух, и выбранного тут же подхватывают его слуги, двое за руки, один за ноги.

— Скорее, — так же шепчет Акросс им, выбираясь, едва не спотыкается. Голова раскалывается все сильнее, и ему кажется лучшим дождаться ужина в спальне, просто полежать с выключенным светом, раз спать не получается. Акросс в том состоянии, когда уже плевать, что о нем могут подумать, так ощущают себя наркоманы и безнадежно пьяные. К счастью, видеть его сейчас может только Гранит, а тот поймет.

Сначала Гидре кажется, что открыть ее комнату пришел Акросс или кто-то из его слуг, но скрежет едва слышный, скрытный. Дверь открывается словно бы сквозняком, и Гидре даже становится немного жутко, но затем в комнату просачивается Кай.