Лорел Гамильтон - Поцелуй теней

– Утер, закрой дверь.

Утер закрыл дверь – почти перед носом Шолто. И привалился к двери, так что снаружи ее не открыть без некоторого усилия.

– Беги, – сказал Утер.

– Беги, – повторил Джереми.

Я поняла. Только на войне слуа охотятся более чем за одной дичью. Шолто не причинит вреда моим друзьям, если меня здесь не будет.

Я вылезла через рваную дыру в металле с другой стороны, сумев не пораниться. Слышно было, как Шолто исключительно вежливо постукивает в дверцу фургона.

– Принцесса Мередит, я прибыл доставить вас домой.

Я пригнулась к земле, прячась за припаркованными машинами, добралась до тротуара и собравшейся толпы. Набросила на себя еще один покров гламора. Неопределенного цвета темные волосы, загорелая смуглая кожа. Я шла через толпу, меняя облик постепенно, чтобы никто не заметил и не привлек ко мне внимания. Когда я вылезла на той стороне и пошла в боковой переулок, только одежда была на мне та же самая. Я сбросила жакет, взяла пистолет в руку и свернула жакет вокруг него. Шолто видел темно-рыжую женщину с бледной кожей в синем жакете. Сейчас я была каштановая, загорелая и в зеленой кофточке. Я спокойно шла по улице, хотя между лопатками у меня свербило, будто кто-то взглядом сверлил во мне дыру.

Мне хотелось обернуться и посмотреть, но я заставила себя идти дальше. До угла я добралась, и никто не завопил: "Вот она!" О Богиня, как мне хотелось оглянуться через плечо! Но я подавила это желание и свернула за угол дома. Оказавшись вне взглядов толпы, я шумно вздохнула – задержала дыхание, сама того не заметив. Опасность не миновала – пока Шолто на этих берегах, – но это было начало.

Сверху послышался шум. Высокий тонкий звук, почти неслышимый, такой высокий, но он прорезал обычные городские звуки как стрела в сердце. Я осмотрела ночное небо, но оно было пусто, если не считать далекого следа самолета, светящегося в темноте. Звук донесся снова, высокий почти до болезненности, как писк летучей мыши. Но ничего в небе не было.

Я снова пошла, медленно, все так же осматривая небо, когда мой взгляд привлекло какое-то движение. Я проследила это мерцание до верхушки ближайшего дома. Вереница черных теней повисла на краю крыши. Как полоса чернильно-черных капюшонов размером с небольшого человечка. Один из "капюшонов" встряхнулся, как птица, охорашивающая перья. Чернота подняла голову, и блеснула бледная плоская физиономия. Раскрылась щель рта, и раздался тот высокий крик.

Они летают быстрее, чем я бегаю. Я это знала, но повернулась и бросилась бежать. С резким звуком развернулись их крылья – так хлопает толстая выстиранная простыня на ветру. Я побежала. Резкие высокие крики погнали меня в ночь. Я побежала быстрее.

Они ветром налетали сзади, звук их крыльев слился в свист настигающей бури. Именно это услышали бы люди – ветер, бурю, полет птиц. Если бы были люди, чтобы услышать. До конца квартала улица была пустынна. Восемь вечера в субботу, в районе самых популярных магазинов, и ни одного человека. Будто это кто-то организовал; возможно, так оно и было. Если я успею выбежать из зачарованной зоны, люди будут.

Ветром меня ударило в спину, и я бросилась на тротуар, покатившись от удара. Я катилась дальше и дальше, голова кружилась от мелькающих ночных летунов, пролетающих надо мной в ярде от тротуара, как взлетевшие в воздух рыбы, слишком быстро летящие за вожаком, чтобы сразу сменить направление.

Я закатилась в ближайшую дверь, окруженную крышей и стеклом с трех сторон. Летуны остались сверху – на землю за мной они не бросятся. Несколько секунд я полежала, слушая стук крови в ушах, и тут поняла, что я не одна.

Я села, прислонившись к книжной витрине, пытаясь придумать для человека объяснение, что это я такое делаю. Он стоял ко мне спиной. Невысокий, моего примерно роста, одетый в кричащую гавайку и кепочку, надвинутую на глаза. Нечасто встречающееся по вечерам зрелище.

Я кое-как встала, опираясь на стекло витрины. Зачем ему ночью козырек, защищающий от солнца?

– Ну и ветер, – заметил он.

Я обошла окно, не выходя из-под навеса лавки. Пистолет все еще был у меня в руке. Жакет размотался, висел, как плащ матадора, но пистолет пока что прикрывал.

Человек обернулся, и свет из лавки упал на его лицо. Кожа черная, глаза темные, блестящие. Он усмехнулся, полыхнув полной пастью бритвенно-острых зубов.

– Наш хозяин хочет говорить с тобой, принцесса.

Я ощутила за спиной движение и обернулась посмотреть, но боялась повернуться совсем, подставив спину этому с ухмылкой. Три фигуры вышли из соседней лавки. Было темно, от света прятаться не приходилось. Все трое были выше меня, в плащах с надвинутыми капюшонами.