Ольга Зима - О чем поет вереск (СИ)

Как Мидир, который выходит за порог Черного замка каждое утро, расчищая наш мир, и возвращается каждый вечер, окруженный сиянием тающей неблагой магии, стекающей с двуручника Нуаду. Светлые земли дома Волка выдерживали первые месяцы лишь его присутствие. Мэллин встречал нашего короля каждый вечер и провожал каждое утро, но вот уже третий день как уходит вместе с братом, очищая наш мир от скверны. Раз земли приняли двоих, значит, скоро допустят и прочих волков. Может, меня пропустили бы тоже, но дядя опять ссылается на законы, которые я знаю лучше всех. Нельзя, чтобы в одной войне сражались все особы королевской крови. Хоть я сто раз ему говорил, что я лишь советник. Как говорил, что допуская с собой брата, он уже эти законы нарушает!

День восемнадцатый, месяц июнь.

На календаре уже середина благого лета, а черные тучи и не думают расходиться. Затянувшееся ненастье сподвигло назвать Вторую эпоху Тёмной (странно было бы спорить, тёмная так тёмная. Света тут вправду мало, кроме названия наших земель, особенно потому, что Ал… (много вымарано, край оборван)

В Укрывище все живы! Это уже очень и очень много! И смерчи не вышли за границы угодий Дома Волка. Воронка схлопнулась, Благие земли вновь стали Светлыми. Пусть весьма относительно.

День третий, месяц сентябрь.

Продолжу, где начал, может быть, будет похоже на летопись. Кто-то же потом поинтересуется, спросит: «Дядя Джаред, а чт…» (много вымарано) Мечты. О детях пока только мечтать. Сын Мидира и Этайн был последним ребенком на много-много лет вперед и точно последним ребенком Первой эпохи.

Звучит символично, жаль, никому не расскажешь.

Тревожно нынче везде. Виверны и другие полумагические создания, коим больше подходит общее название «гады», не уснули и не исчезли, а лишь озлобились. Они стали нападать вне сезона, не подчиняясь старым порядкам и правилам. Как сказал наш поэтически настроенный принц — бунтует весь мир, причем, против всего!

Как это похоже на самого пр… (много вымарано) Мог бы в честь проклятья хотя бы перестать петь! Мне некуда скрыться, ведь Алан… (край оборван и почернел, словно поднесенный к свече)

Против волшебных созданий очень помогает стража. По счастью, волки хорошо обучаемы и приноравливаются к новым повадкам противников быстро. Даже в отсутствие своего начальника.

Хватит на сегодня.

Двадцать третий день марта. Второй год Тёмной эпохи.

Прошел год! Уже целый год! Изменения происходят медленнее и медленнее, хотя этому стоит порадоваться, ибо еще ни одно не пошло во благо. Все еще ни одного ребенка. Хотя, судя по хроникам, ждать не менее восьми лет. И это после мелких войн! Сколько ждать теперь, не знают и старые боги.

Степь и Камень, Огонь и Небо воюют. Ох, чую, это лишь начало. Дядя отправил войско, и все притихли. Не так уж много волков, но слишком боятся его самого. Степь успела оттяпать часть земель Камня. Остатки магии, даримой землей — ныне самый ценный товар Благих земель!

Лугнасад. Второй год Тёмной эпохи.

Зима длится и длится. Лето, август, а за окнами сугробы и вьюга. Перестал отзываться Золотой песней даже заповедный лес. Остается лишь надеяться, что гномы, феи, духи травы, деревьев и всего сущего не пропали, а попрятались до времени. Иначе это было бы слишком жестоко даже для нашего мира.

Праздник, а всем невесело. Зато можно вдоволь повспоминать. Благо, для ши память хранит все так, словно это было вчера. Да полно, благо ли это?

И, как выяснилось, хранит не все.

Сначала мне было не до записей. Сначала было просто очень трудно — шевелиться под спудом магических оков, дышать, словно на глубине самой длинной морской впадины, жить, опутанным вязким серым дымом — когда Тень упала на нашу землю, а Проклятие выжигало любовь и магию.

Любовь поддавалась сложнее. Она осталась, осталась! Только за истинную любовь мы стали платить смертью. Когда появление Колец вместо радости стало восприниматься как горе, когда юбящие — истинно любящие пары! — стали погибать очень быстро, на имя Мидира посыпались проклятия, лишь тогда я первый раз порадовался, что дядя теперь зовется Майлгуиром. Наш король — первый ши, поменявший имя. И первый, кого короновали дважды.

Мидир вычеркнут изо всех хроник.

Мидир мертв.

Самое плохое началось, когда казалось, мы победили. Галаты ушли, друиды пропали…

Сколько ни нападай на волка, он будет лишь огрызаться в ответ. Он не отступит, не отдаст, что считает своим. Однако Эохайд ушел, и Мидир сам все рассказал Этайн. Сам отпустил свою любовь!