Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 17

– Ох, господин рыцарь. Похоже, ты в дурном настроении.

Лежа на залитой солнцем каменной ступеньке, я услышал зовущий меня голос.

Вообще-то у меня есть прекрасное имя «Энек», но, когда меня зовут рыцарем, это тоже неплохо. Я великодушно фыркнул через нос и взмахнул хвостом.

– Кстати, Ее преподобие здесь?

Голова этой женщины была обернута полотенцем, рукава закатаны, а сложена она была как медведь.

Я вспомнил, что она бондарь – человек, который делает бочки. К этому часу, должно быть, утренний рынок уже успокоился, и она устроила себе небольшую передышку до обеда. Возможно, она даже пришла вознести пару молитв.

Размышляя об этом, я сладко зевнул.

– Кто-то сказал, конная карета приехала на холм, где детишки играют, и я подумала, может, это та, о которой говорила Ее преподобие.

– …

С трудом удерживая тяжелые веки, я поднял глаза на женщину.

Потом, вздохнув, встал и вошел в церковь.

– Знаешь, дети сказали, та карета вся черная… как будто с призраками. Все ли будет хорошо?..

Женщина шла следом за мной, и ясно было, что в ней сражаются любопытство и неуверенность.

Обликом она походила на медведя, но характером – скорее на кошку.

– Что ты собираешься делать, господин рыцарь? Пойти вместе со мной?

Люди в этом городке охотно разговаривают со мной, но если бы я им всем отвечал, то не выдержал бы.

Не обращая на нее внимания, я дошел до середины коридора, где была писарская комната. В ней священница писала важные письма и книги.

Совсем недавно здесь все бурлило – весенний праздник урожая, чествование святых, – но сейчас было мирно и покойно.

Впрочем, умеющих писать людей здесь немного, и эти немногие всегда завалены работой. Уверен, она и сегодня много чего пишет в этой комнате.

Если все идет, как должно идти.

– Ваше преподобие, кажется, карета… – проговорила женщина, легонько постучавшись и приоткрыв дверь.

Остаток слов она проглотила. Моя хозяйка, высокопарно именуемая «Ваше преподобие», лежала головой на столе и спала. Сейчас уже было довольно тепло. Даже из кровати выбираться непросто.

Все же, хоть и спина ее, и волосы в последнее время подросли, она походила на ребенка, когда спала.

Я, словно прочищая горло, гавкнул.

– Ххааа?!

Хозяйка проснулась и заполошно распрямилась. Ее глаза заметались по комнате, пока не увидели меня и женщину в дверях. Хотя на столе перед ней лежали горы бумаг и книг, а также одежды и портняжных орудий.

– А, госпожа Рифкин… А, эээ… ха-ха…

Совершенно по-детски она попыталась убрать одежду и портняжные орудия в стол, как будто желая их спрятать.

Довольно-таки легкомысленное поведение для слуги Единого бога. Прожив столько лет, хозяйка все еще не изжила в себе некую детскость.

– Я совершенно не сержусь, – и женщина озорно улыбнулась. Хозяйка как будто съежилась от смущения, но тут же, встретив мой взгляд, посмотрела немного обиженно. Совершенно неразумно вести себя так, словно виноват во всем был я.

– А, да, так в чем дело? Если подготовка к празднику святого покровителя гильдии, то я нанимаю господина Боца, и…

– Нет, я не поэтому. Кажется, в город въехала карета. Я подумала, что, может быть, эта та, про которую Ваше преподобие говорили, и решила сказать.

– …Карета?

– Ну да. Ваше преподобие сами говорили, что нужно будет поехать куда-то далеко…

– …

Хозяйка смотрела на женщину пораженно, а потом вдруг широко раскрыла рот и ахнула.

– Я думала, она будет на следующей не-… А, ээ, прошу меня извинить!

И, подобрав подол своего длиннополого одеяния, она выбежала из комнаты в довольно неженственной манере.

Женщина рассмеялась, держась за живот, словно опасаясь, что он отвалится.

У меня есть смутное ощущение, что хозяйка была надежнее, когда была пастушкой.