Джонатан Страуд - Последняя осада

– Нет, – ответил он. – Я же говорю, я пойду осматривать крепость.

И, не сказав больше ни слова, он зашагал прочь по дну рва, засунув руки глубоко в карманы, опустив голову, подняв тощие плечи.

Саймон проводил его взглядом.

– Странный какой-то. По-моему, он не в себе.

– Да нет, нормальный пацан. Вон, за тебя заступился.

– Ага, ну да.

Как ни странно, кататься вместе с Саймоном оказалось здорово. Чтобы ехать побыстрее, они по очереди разгоняли санки, толкая их до самого края рва. Саймон толкал санки так быстро, что Эмили буквально взлетала в воздух, переваливая через край. Кроме того, Саймон оказался куда проворнее, чем она думала, и без особых усилий втаскивал санки обратно на горку.

Полчаса спустя снег на склоне был изрезан на ленточки. Эмили с Саймоном остановились и посмотрели на темнеющее небо. Над Замковым полем висели тяжелые низкие облака, и с неба уже падали первые ленивые хлопья.

– Сейчас метель начнется, – сказал Саймон. – Ну что, сворачиваемся?

– Ага. А то я замерзла.

И они вместе потопали по дну рва к ступенькам, ведущим на мост. Шли они молча, и молчание быстро становилось неловким. Эмили никак не могла придумать, что бы такого сказать.

– Спасибо, что принес мне шапку, – выдавила она наконец.

Саймон хмыкнул.

– Да не за что.

И снова молчание.

– Ну, тебе было не обязательно это делать…

Молчание. Вдохновение у Эмили иссякло.

Они прошли еще немного.

Она попробовала еще раз.

– Так у тебя братьев четверо?

– Ага. И еще сестра, Полина.

– Так ты младший, да?

– Ага. Старший – Март, ему двадцать три.

– Это тот, который… – начала Эмили и тут же осеклась.

– Ну да, тот, что сидит, если ты об этом.

Саймон говорил ровным, подчеркнуто нейтральным тоном, Похоже, ему не нравилось это обсуждать. Эмили бы уж точно не нравилось, будь она на его месте.

– Вот было бы здорово, если б у меня были братья, – сказала она.

Саймон бросил взгляд в ее сторону, как будто заподозрил, не издевается ли она.

– Ты думаешь? – спросил он. – Видела, какие они? Лупят меня все время – я же младший. Жалко, что у меня нет младшего брата. Тогда бы я тоже мог кого-нибудь лупить для разнообразия.

– А как же ваша сестра?

– Она? Да она хуже всех! Кошка драная, вот она кто. А у тебя, значит, братьев нету?

– Не-а. Ни братьев, ни сестер. Только я, мама и папа.

Саймон кивнул.

– Я себе такого и представить не могу. Тихо у вас, наверное.

– Очень тихо.

Они были уже почти у самой лестницы, когда свинцовое небо внезапно и беззвучно обрушило на них свою ношу. Повалили мелкие, как песок, снежинки: сперва по одной, а потом сплошной стеной. Резко стемнело. Пронизывающий ветер бил снегом в лицо.

– И откуда оно все взялось? – сказала Эмили. – Ни черта не видно!

– Бежим к воротам! – крикнул Саймон. Эмили его еле слышала за воем ветра, да еще и из-под капюшона. Она первой бросилась вверх по лестнице, нащупывая ногами доски, из которых были сделаны ступеньки. Провал рва слева от нее казался каким-то нереальным бело-серым колодцем.

На двадцать первой ступеньке сквозь снег проступила серая стена ворот; на двадцать четвертой Эмили вышла к деревянному мосту, который реставраторы перекинули через ров. Квадратные потемневшие балки были скрыты под толстым слоем снега. Справа показалась полуобвалившаяся арка ворот, и Эмили поспешно шмыгнула туда. За аркой, сквозь снежную пелену, смутно виднелась громада цитадели.

Губы у Саймона посинели от холода.

– Пошли внутрь, – сказал он. – В караулке будет все лучше, чем тут.

Он вошел под арку и нырнул направо. Четыре обледеневшие ступеньки вели к низкой двери в стене ворот. Саймон скрылся в темноте и тут же издал громкий вопль.

– Что случилось? – Эмили была у него за спиной, сердце у нее отчаянно колотилось.

– Да ничего, – с отвращением сказал Саймон. – Тут этот придурок. Напугал меня, вот и все.

Эмили вошла за ним следом. Глаза мало-помалу привыкли к темноте.

– Маркус!

– Рад видеть вас здесь.

Маркус дружески улыбнулся им. Он стоял в углу караульного помещения. Это была тесная, сырая, вонючая комнатенка, освещенная только отсветом из дверного проема и бойницей в противоположной стене. Вдоль стены тянулась низкая каменная скамья. Пол был выложен разбитыми каменными плитами и завален камнями и всяким мусором.

Маркус весело потирал руки. Его дурное настроение, похоже, развеялось.

– Классная метель! – сказал он. – Хорошо покатались?