Василий Блюм - Мычка

Некоторое время Мычка лишь уворачивался, отступал, уклонялся, отпрыгивал, ожидая, пока соперник выдохнется, или придет в себя. Но, войдя в раж, парень лишь перетаптывался, да сопел, раз за разом пытаясь достать неуловимого противника. Наконец, не выдержав, он воскликнул в гневе:

— Дерись как мужчина! Или ты, как девка, лишь убегать мастак?

Мычка нахмурился. Все имеет границы. И если «нечисть лесную» еще как-то можно пережить, то сравнение с девушкой… Он еще какое-то время пытался сдержаться, но из глубины поднялось нечто древнее и злое, оттеснило робкие попытки разума противится, завладело телом. Откачнувшись от очередного удара, Мычка дважды с силой хлестнул противника наотмашь по лицу, раз, другой, пока тот, оглушенный, растеряно ворочал глазами, перехватил за руку, рванул, бросая вниз лицом, прямо в грязное месиво под ногами.

Парни, что стояли до этого момента недвижимо, ожидая окончания боя, опешив смотрели, как их товарищ слабо шевелится, не в силах встать, будто здоровенная рыбина, которую выбросили из воды на берег. Они были настолько уверены в победе спутника, что от удивления остолбенели, когда же, наконец, пришли в себя, переглянулись, и с яростным воплем кинулись в драку.

Мычка ожидал нападения. Бушующая внутри темная злость жаждет выхода, как же трудно удержаться, чтобы не броситься первым. Удар. От хлесткой пощечины голова противника дергается. Вторая рука с силой тыкает в бок. Прыжок в сторону. Мимо лица, едва не задев щеку, проносится кулак. Отмашка. Пытавшийся зайти сбоку парень хватается за глаза. И не важно, что это не «по-честному». По-честному бьются совсем по-другому, а сейчас не то время и не то место чтобы придерживаться правил.

Удар. Уворот. Отмашка. Тело изгибается, старательно избегая тяжелых, но медлительных ударов. В кулачном бою, как и в охоте, побеждает не тот, кто сильнее, а кто шустрее, вертлявее, быстрее. Волки валят намного превосходящего по размерам лося нанося множество мелких укусов: напрыгнул, хватил зубами, так что показалась кровь, отскочил, избегая смертоносных рогов или тяжелого копыта. Пусть это тяжело, пусть мышцы ноют от напряжения, но победивший отдохнет, восстановит силы, проигравший же потеряет все. И потому, все повторяется снова. Прыжок. Уворот. Отмашка.

Внизу что-то возится, мычит, хватает за ноги, мешая движению. Пинок. Доносится жалобный вспик, и нога освобождена. Руки отмахиваются, отбивая от лица чьи-то скрюченные пальцы, выстреливают, нанося противникам несильные, но болезненные удары. Плечи дергаются, принимая тычки, болезненно ноют мышцы.

Из противников на ногах остался лишь один, остальные на земле. Взгляд мимолетом выхватывает скрюченные фигуры: кто-то недвижимо сидит, держится за лицо, из разбитых губ капает красным, кто-то отползает, болезненно дергаясь при каждом движении. Оставшийся противник самый медлительный, но и самый крепкий. Удары и тычки, что давно свалили с ног товарищей, он не замечает вовсе, словно бы раз за разом кулаки вершинника не врезаются в грудь, в плечи, не бьют раскрытой ладонью по щекам.

Ярость улеглась, насытилась чужой болью, азарт утих. Уже не хочется продолжать, а сбросивший путы разум нашептывает о перемирии. Но соперник не унимается, прет буром. А уйти, повернуться спиной… Может кто-то другой и поступил бы так. Может так поступил бы и он сам, но только не сейчас. Начатое нужно завершать, даже если уже не хочется, даже если бросить намного легче чем продолжить, но начатое нужно завершать.

Тело уходит в сторону, увлеченный вложенной в удар силой, противник проваливается вперед, а мгновением позже, согнутая в локте, рука разворачивается, целя в ни чем не защищенный затылок. Локоть немеет, злые иголочки боли разбегаются по плечу, но цель достигнута. Взмахнув руками, противник оседает на землю, глаза осоловело смотрят в даль, а изо рта течет струйка слюны.

Все. Можно остановиться, отдохнуть, дождаться, когда сердце успокоится, а перед глазами перестанут прыгать кровавые мухи. Тогда уже можно заняться и соперниками. Хоть и напавшими, вопреки правилам чести, втроем на одного, но, все же обычным парнями. Осмотреть повреждения, помочь, если в запале боя случайно нанес чересчур тяжелую рану.

Ушей коснулись тяжелые шаги. Мычка повернулся на звук. Из деревни быстрым шагом приближается мужик, за ним, в отдалении, еще двое. Улыбка облегчения сошла с губ, а в сердце кольнуло. Мужик явно зол, а идущие следом так и вовсе… Словно здесь произошло что-то очень плохое.