Морган Родес - Кристальный шторм

Магнус содрогнулся, когда Клео осторожно коснулась его.

— Мы не можем тут оставаться, — тихо прошептала она. — Нас совсем скоро могут найти.

— Знаю, — Магнус перевёл взгляд на четверых лимерийцев, что ждали приказа, и понимал, что должен точно знать, что именно им скажет.

— Если мы поторопимся, то ещё до заката доберёмся до причала в Вороне. А в Оранос вернёмся — не пройдёт и недели. Там можно найти повстанцев, что поддержат нас. К тому же, они уж точно не будут сидеть сложа руки и не позволят Амаре получить всё.

— А разве ж я нынче не мятежник? — усмехнулся Магнус. Казалось, он был почти способен на улыбку в этот смутный час.

— Думаю, куда меньше, чем тебе кажется… Но мы можем быть мятежниками, уж поверь.

В ответ на её слова в глубине души будто бы шевельнулось что-то — словно пробуждалось столь давно томимое в темнице тепло.

Король — и не без участия Магнуса, — отобрал у Клео всю её прошлую жизнь, но она всё ещё стояла рядом с ним. Бесстрашная. Сильная.

Преисполненная надежды.

Он так отчаянно пытался выдать это за лихорадочный сон, ждал, пока его идеальная принцесса растворится в лучах рождающегося на этот свет солнца… Но становилось всё светлей и светлей, а она стояла рядом с ним — осязаемая, реальная, совсем не похожая на мечту.

Магнус поднял взгляд на неё. Вчера глаза застилал страх и отчаяние. То был самый страшный день в его жизни, и только то, что он нашёл её, живую, способную сражаться и выживать, посреди дремучего леса, заставило его пережить всё это.

Он уже признал свою любовь, которую так отчаянно прятал в горе грязных, отвратительных слов — но ведь она не испытывала к нему отвращения, не отвернулась от него! Божественная золотая принцесса, столь много потерявшая… Она тогда шептала в ответ слова любви.

И он всё ещё не мог поверить в это.

— Магнус? — мягко проронила Клео, когда он не ответил сразу. — Ну так что? Мы отправляемся в Ворон?

Он уже почти ответил, но хриплое, рваное дыхание короля разрубило тишину пополам.

— Ма-а-агнус…

Его взгляд, казалось, должен был сжечь короля. Глаза отца были открыты, и рука его будто бы тянулась к сыну.

Магнус едва сдержал шипение и отшатнулся от отца.

— Ты должен был умереть, — принцу казалось, будто бы его горло сжали невидимые кандалы, но он сумел выдавить из себя эти слова.

— Боюсь, всё не так просто, — просипел король.

Магнусу не надо было оборачиваться, чтобы знать, какая отчаянная ненависть пылает во взгляде Клео, когда она смотрит на падшего короля.

— Почему вы назвали имя моей матери?

Гай прищурился, будто бы пытаясь рассмотреть её в жуткой пелене, закусил пересохшую губу почти до крови, но ни слова не проронил.

Магнус с удивлением перевёл взгляд на Клео. Король шептал имя Елены — но это больше походило на предсмертное шипение. Разве он мог иметь в виду королеву Елену Беллос?

— Отвечай! — потребовала она. — Почему ты говорил её имя, когда смотрел на меня? Ты говорил «прости»! Простить за что? Что ты с нею сделал, за что вынужден жалеть…

— Ах… Дорогая принцесса… Если б ты только знала… — слова короля звучали тише и тише, будто бы отбирая у него последние капли сил, но казались теперь шёпотом засыпающего человека, чем умирающего.

Стража приблизилась, шагнула на звук голоса короля.

Энцо тихо ахнул, когда король Гай прижал окровавленные ладони к холодному, алому снегу, оторвался от скользкой земли.

— Что за тёмная магия здесь творится? — глаза охранника были широко распахнуты, направленный на Магнуса взгляд — переполнен страхом, и он так и не смог долго глядеть на принца. — Простите, Ваше Высочество…

— Не стоит просить прощения за столь логичный и уместный вопрос, — Магнус направил меч на своего отца, стараясь удержать жуткую, противоестественную дрожь в руках. — Поверь, отец, даже эта магия не столь сильна, чтобы спасти тебя от острия моего меча.

Губы короля изогнулись в привычной ухмылке.

— Ты так легко уничтожишь человека, хватающегося за последние капли жизни в себе?

— Да, если речь идёт о тебе.

Да, его отец слаб и беспомощен, весь в крови… и его убить куда проще, чем кого-либо из врагов Магнуса. А ещё — он этого заслужил. Действительно заслужил.

Один удар оборвёт всё это. Почему же тогда его рука едва сжимает меч, походящий на камень?

— Родич Земли… — Клео коснулась кармана плаща, где лежал кристалл. — Ведь это он исцелил его?

— Не знаю, — покачал головой Магнус — что ж, по крайней мере, это было честно.