Елена Клещенко - Прекрасная Дева Орков

– Где это ты так хорошо выучила Всеобщий язык?

– На войне, конечно. Где еще можно выучиться Всеорчему языку?

– Ты была на войне?!

Орка насупилась.

– Хватит тебе спрашивать, хитрый эльф. Кто много знает, того много бьют. – Она подобрала с земли узелок с остатками золы и сунула за пазуху – Нарендил опять заметил белый амулет и золотой блеск на нем, но так и не понял, что это.

– Куда ты пойдешь теперь?

– Я говорю тебе, кончай спрашивать! Спрячусь так, что тебе не найти! Наворую еды в деревне, пока навозники спят…

– Зачем же тебе воровать? – удивился эльф.

Орка уже уходила, но от такого вопроса остановилась и взглянула на Нарендила через плечо своими неразумными глазами.

– Затем что жрать хочется, ты, каменная башка! Я без еды подохну! Понял?

Значит, другие орки не дают ей пищи. Неужели и вправду все они ее враги? Орка меж тем сочла разговор оконченным и рысцой побежала восвояси.

– Стой! – негромко крикнул он, но она даже не оглянулась и перешла на бег. – Да стой же! Мясо есть будешь?

Тут она встала как вкопанная. Всем в отряде полагалось всегда брать с собой кинжал, фляжку и мешочек с запасом пищи. Мало ли что может случиться в этих диких краях; отойдешь всего на пол-лиги от своего шатра, а вернуться не сможешь. Нарендил достал кусок вяленого мяса и, протягивая орке, попытался подойти. Но она отпрыгнула. Глаза ее, однако, так и заблестели, а худое лицо еще больше осунулось от напряжения.

– Возьми, – сказал Нарендил. – Это тебе.

– Орка шагнула было к нему, но тут же отпрянула и спрятала руки за спину. Потом сердито сказала:

– Хочешь, чтобы я взяла, – положи мясо на землю, а сам отойди!

– Твоя воля, – без улыбки сказал Нарендил. Выбрав камешек почище, он положил на него кусок и отошел назад. Орка сперва будто не обратила внимания. Она, казалось, раздумывала, не уйти ли. И вдруг она в три прыжка подскочила к камню, схватила мясо, сунула его в рот и тут же во весь опор понеслась прочь, к восточному склону. Нарендил смотрел ей вслед. Орка улепетывала с невозможной быстротой, не бежала, а катилась, как жухлый лист, гонимый ветром. Падая с ног, она помогала себе руками, он отчетливо разглядел это – некоторое время скакала галопом на четвереньках, затем переходила на двуногий бег. Когда она скрылась среди скал, Нарендил зачерпнул воды в котелок и медленно пошел обратно.

Мысли его были смутны. Он укорял себя за бесцельное любопытство: одно дело – выполнять свой долг разведчика, и совсем другое – неизвестно зачем интересоваться гнусной жизнью гнусных созданий. Но теперь он не чувствовал ночной тоски и отвращения. Что-то изменилось вокруг – то ли тепло и прибывающий свет были причиной, то ли звуки пробуждения в лагере, голоса, приветственное ржание коней, – черные чары рассеялись, и на душе у Нарендила стало легче. Правда, не сказать, чтобы спокойнее. Было так, будто он ждал ответа на вопрос или, может быть, исхода битвы.

Жизнь в лагере текла обычным порядком, словно никакой орочьей деревушки в помине не было. Только Келион, очередной часовой, с луком и колчаном обходил лагерь. Расседланные кони спокойно паслись. Как видно, ночь в долине не повредила ни им, ни их хозяевам. Элендар снял чехол с легкой арфы и настраивал ее, Имлас поднимался по крутому, почти отвесному склону в поисках гномьего корня, Элуин возле подвешенного над огнем котла расстелил плащ и улегся навзничь – высоко над ним в синем небе сновали стрижи. Других птиц в долине не водилось, но до стрижиных гнезд никакой лиходей не доберется, и голоса их звенели в воздухе, как флейта Сулимо. Тингрил сидел у шатра, склонясь над картой.

– Я встретил орку у источника, – сказал ему Нарендил. – Только что.

– После восхода? – слегка удивился Тингрил. – И что ж они, за целую ночь еще не всю утварь унесли?

– Нет, – с запинкой ответил Нарендил. – Я понял так, что ее изгнали из деревни. – А, обычная история. Когда злоба Проклятых не находит выхода, она обращается против них же. Вспомни старика.

– Но это бессмысленно, – сказал Нарендил. Он все не мог понять, что его тревожит. – Они нарушают законы Арды…

– Вот так открытие! Станут ли твари Моргота блюсти законы Арды? У них свои законы, и, благодарение Валар, не по ним ныне живет Арда. Ибо это законы гибели.

– Так они уничтожат сами себя? – воскликнул Нарендил. – Прежде мне это не приходило в голову. Не мы, не Люди, а они сами…

– О том, что будет, знает Намо Мандос, – отвечал предводитель, – но я не вижу другого исхода. Проклятые должны сгинуть, – мрачная тень прошла по его лицу, воспоминание о черных делах, и он добавил: – Рано или поздно…